– Фестиваль только в июле, можешь и успеть, – сказала Ева. – Археологичка – это круто. Мне очень нравится.

– А там тоже надо в палатках жить? – хмыкнул Макс.

– Конечно, – Ева пожала плечами. – Но на самом деле, быстро привыкаешь. Когда лагерь стационарный, в нем очень легко устроить комфорт и уют. Особо опытные даже постельное белье из города захватили.

– А комары? – спросил Макс.

– А комары перестают кусать на третий день, – засмеялась Ева. – Предпочитают грызть только временно заезжающих. Так забавно. Позапрошлый год был трындец какой комариный. Там просто тучи летали, облепляли с ног до головы. Но только по началу. Через неделю стало казаться, что их вообще нет. А тут к нашему начальнику экспедиции приехала в гости знакомая семья. Я как раз дежурила тогда, сижу в купальнике вокруг костра, картошку чищу. А они выходят из машины, до самых ушей замотались, отмахиваются. И смотрят на меня так странно…

– Ведьма, – пробурчала Наташа.

Все заговорили разом. Каждый торопился поведать, как он впервые оказался на дикой природе с палатками. Все говорили про ужасные неудобства. И все с нотками восторга и гордости. Как о геройстве.

– Эх, молодежь! – воскликнул Шемяка. – Мерзнут они! А чай так никто и не поставил!

Началась скованная суета в потемках. Я взял ведро и двинул к берегу за водой. Осторожно ступая босыми ногами по хрусткой хвое, сосновым корням, шишкам, блин!

Съехал с невысокого песчаного обрывчика на заднице, уцепившись за куст. Шагнул по мокрому песку. Остановился на самой кромке воды. Которая уже даже холодной не казалась, даже наоборот.

Забавно. Там, в моем прошлом-будущем мы на природу выезжали, конечно. Уже без всей этой мороки с сложной установкой тяжеленных брезентовых палаток, выстругиванием колышков и идеальной натяжкой. Высокие технологии сделали кемпинг комфортным и беспроблемным. Дуговые палатки ставились на раз-два даже в одиночку, раскладные кресла и столы моментально делали стоянку жилой. Гаховые горелки кипятили воду. Привезенную с собой в пятилитровых бутылях. Тенты-шатры защищали от комаров, ночного холода и дождя. Только щеки от костра точно так же горели. И дым свербил в носу и выбивал из глаз слезы. Но костер – это все равно обязательный элемент программы. Как же без костра-то?

А сейчас я вернулся, так сказать, к истокам.

Я поставил ведро на берег и закатал штанины. Ну, чтобы воды без песка зачерпнуть. И фыркнул, вспомнив, как когда-то предложил в своем прошлом-будущем использовать воду из речушки для чая. И какую истерику устроили наши спутницы в ответ на эту идею. Описторхоз! Дизентирия! Кишечная палочка! И много других страшных слов.

Я зашел в воду по колено. И вот тут-то она и перестала казаться мне теплой! Холод ледяными иглами впился в кожу, голые пальцы онемели. Брррр!

Я торопливо зачерпнул ведром воды и взлетел на невысокий обрывчик буквально пулей. Как еще воду не расплескал.

– Да нет же, вот так надо!

– Короткая палка, давайте вот эту возьмем!

– Осторожно, рогатку не свороти, турист СССР!

– Блин, да это бревно какое-то!

– Зато не сломается!

– А если просто в костер поставить?

Десять минут шумной суеты под похохатывающее одобрение опытного Шемяки, и вот уже ведро, на три четверти заполненное водой, висит над костром. И языки пламени облизывают его правый бок. Все снова угомонились и уселись по своим местам.

– Ева, а у вы в своей экспедиции скелеты из-под земли выкапывали? – спросил Кирилл.

– Конечно, – Ева пожала плечами. – Мы же могильник копали.

– Могильник, уууу! – страшным голосом повторил Бегемот. – В могильнике должны водиться умертвия!