— Это просто цветы, мамуль.

— Они были бы просто цветами, если бы не моя дочь — самый талантливый флорист этого города. И палитрой этих цветов мы начали любоваться не так давно… — Варвара нахмурилась, на ее высоком лбу появилась длинная складка. Сглотнула и снова взглянула на дочь. — Ты уверена, что поступаешь правильно, милая?

Тонкие ладони, поправляющие композицию в вазе, на мгновение задеревенели. Надя застыла. Спустя долгие секунды тишины развернулась, и выдохнув, расправила плечи.

— Так случается, мамуль. Люди сходятся и расходятся. Это всего лишь жизнь.

— У вас она была хорошей.

— Была, не спорю. Но ничто не может длиться вечно.

Варвара кивнула, но глаз с дочери не свела.

— Значит, ты уверена в том, что делаешь?

— Я — да. А вот Тим… — что-то неуловимое проскользнуло в ее голосе, — сопротивляется.

Варвара поднялась, подошла ближе и убрала за ухо длинные густые локоны Нади, упавшие на лицо. Теплая улыбка с нотками непрекращающегося волнения коснулась губ.

— Я бы на его месте тоже сопротивлялась, — усмехнулась. — Но если настроена решительно, то пора тебе снова привыкать к моей стряпне. А она, уж будем откровенными, максимально далека от той, что готовит Тимофей.

Они рассмеялись. Варвара склонилась чтоб понюхать цветы в букете, а Надя на мгновение задумалась.

Будет ли она скучать по его еде больше, чем по нему? Ответ: определенно нет.

[1] Принято считать, что существует язык цветов, который дает объяснения не только виду цветка, но и его цвету. Например, считается, что азалия обозначала печаль, вызванную одиночеством. Гардения - для робких и несмелых, поскольку она выражает скрытую любовь, о которой не сказано. Пионы символизируют долголетие. В Австралии хризантема — неизменный спутник Дня Матери. Ее дарят, чтобы выразить нежную привязанность и благодарность самому близкому человеку. Что касается палитры оттенков то, фиолетовый - связующий цвет, означающий печаль, желтый – тоска, грусть, разлука.

4. 4 (79 дней)

Тимофей знал, что лучший подарок для жены — это цветы. Они были ее манией, ее особой любовью. Но однажды, заявившись на первое свидание с огромным букетом, Надя сказала, что для нее срезать их не нужно. Лучше конфеты. Рассмеялась своим звонким смехом и спрятала улыбку в розовых тюльпанах.

С тех пор вместо привычных цветов Тим покупал жене конфеты. За годы совместной жизни, кажется, радовал ее самыми разнообразными и уникальными видами. Бельгийскими Опус-сундучоками[1], Дублинским «Красным вельветом», трюфелями из Коннектикута[2]. Даже однажды ему удалось раздобыть итальянские TM Amedei. И сегодня, перед тем, как зайти в салон, где работала жена, он купил упаковку каштановых кинтонов[3].

Надя стояла у длинного стола в окружении десятков ваз с цветами. Собирала букет, прикладывая и примеряя бутоны и ветки, тщательно продумывая каждое свое действие. Тимофея не заметила, кажется, даже звона колокольчика над дверью не услышала. Была погружена глубоко в себя и безгранично красива в момент вдохновения.

— Привет.

Тимофей шагнул ближе. Улыбка, с которой он попал в прохладное помещение, пахнущее самыми невообразимыми запахами, немного потускнела, когда цепкий внимательный взгляд заметил синяки под глазами Нади и очень бледный цвет щек. Устала или виной предстоящий развод?

— Доброе утро, Тим, — но голос все еще был теплым, и Тимофей неслышно выдохнул.

Надя скользнула взглядом по застывшему у стола мужу и подняла очередной цветок. На этот раз красные гвоздики. В правой руке она держала камелии.

— Красиво, — он плохо разбирался в принципах композиции и правилах комбинирования оттенков, но безоговорочно доверял Наде: ее вкусу и таланту.