В Лаон-Палан, столицу вассального княжества, супруги прибыли ближе к вечеру. Широкие улицы, казавшиеся воздушными здания песчаного цвета, фонтаны на площадях и множество аллей казались настоящей сказкой. В то же время в каменном городе жара ощущалась еще сильнее, чем в дороге. Уставшие путники стремились как можно скорее попасть во дворец, чтобы смыть дорожную пыль. Высокое здание из бледно-розового камня с огромными стрельчатыми окнами, окруженное незнакомыми деревьями, создававшими тень, никак не подходило для обороны. Рядом можно было спрятать целую армию, и никто не заметил ее приближения. Паланцы казались беспечными, и все же не стоило их недооценивать в случае новой войны. Как успела понять Нелия, недовольных новой властью было достаточно, хотя они пока не проявили себя.

Оставив охрану, чета ле Дуон в сопровождении служанки поднялась в свою комнату – одну на двоих. Это и радовало, и удивляло одновременно. Нелия привыкла к тому, что супруги жили в разных покоях, хотя ее сестра никогда не позволила бы мужу спать отдельно, да и Тэйнар ни за что не согласился бы. Странно, как в Мире уживались скромность, доброта, всепрощение и неожиданная твердость духа, когда дело касалось по-настоящему важных для нее вопросов. Маринелия восхищалась ею и мечтала стать такой же – уверенной и спокойной, знающей, чего она хотела от жизни.

Приведя себя в порядок, девушка уступила купальню мужу и занялась выбором наряда на вечер. Достаточно выспавшись в дороге, она хотела, чтобы первый вечер в новом месте запомнился ей. Понимала, что и ее паланцы будут оценивать.

Сама, без помощи служанки, облачилась в лавандовое платье с воздушными, полупрозрачными рукавами, уложила волосы в незамысловатую прическу, чуть подкрасила ресницы и губы и придирчиво рассматривала свое отражение в зеркале.

Собравшийся по-военному быстро Берелон скептически отнесся к ее новому образу и произнес:

– Многое зависит от первого впечатления, а твое платье слишком откровенно, чтобы предстать в нем перед наместником княжества. Найди наряд скромнее.

Как всякой мудрой жене, Нелии следовало прислушаться к совету мужа, но в ней словно разгорелся огонь сопротивления, едва она пересекла границу Арара и Палана. Она уже пробовала быть тихой и покорной, пыталась понравиться свекрови, всем родственникам мужа, но ничего не вышло. Не такой он полюбил ее когда-то – ей хотелось верить, что Берелон все же испытывал к ней какие-то чувства, – а потому она решила не притворяться. Обернувшись к мужчине, гордо подняв голову, сказала:

– Я тоже хочу произвести хорошее впечатление, поэтому следую местным традициям, в том числе и в одежде. Я не стану менять наряд. Идем, не будем заставлять ле Сано ждать.

Берелон промолчал. По его лицу как обычно ничего нельзя было понять, а Нелия устала строить догадки. Она положила руку на сгиб локтя мужа и отправилась в обеденный зал.

После представления нового военного помощника и его супруги наместнику Палана и двору присутствующие приступили к трапезе. То ли местная кухня совершенно не отличалась от арарской, в чем Нелия сомневалась, учитывая иные различия, то ли это было данью уважения гостям, не известно, но блюда оказались привычными на вкус. Девушка не столько ела, сколько исподволь рассматривала гостей. Она с удовлетворением отметила, что ее платье соответствовало принятой здесь моде, хоть и было более чем скромным по сравнению с другими. Большинство молодых женщин предпочитало наряды с открытыми плечами и даже спиной, что казалось совершенно немыслимым в Араре. Мужчины обходились только светлыми рубашками и довольно свободными штанами. И те, и другие питали слабость к драгоценностям – кольца, цепочки, браслеты, серьги звенели при каждом движении. Но этот шум казался не более, чем фоном громкой, быстрой, отрывистой речи самих паланцев.