Такая возможность вскоре представилась ему, когда таинственный посланник – невысокий худой юноша, – появился на пороге его кабинета. Он возник словно ниоткуда. Питар позднее признался, что не видел его. Другие слуги не доложили о нем. Оставалось только догадываться, как незнакомец проник во дворец, обойдя придворных и часовых. Он смело, по-хозяйски, вошел внутрь, окинул комнату беглым взглядом, сделал какое-то странное движение рукой. Еще раз осмотрелся, но, видимо, не обнаружил искомое.

– Мне нужен ле Норте, – произнес вместо приветствия.

– Его здесь нет, – ответил Берелон, не скрывая недовольства. Не хватало еще, чтобы этот юнец возомнил себя равным ему. – Если у тебя есть к нему дело, можешь обо всем рассказать мне.

– Я-то могу, но хватит ли тебе ума понять?

Незнакомец, не дожидаясь приглашения, налил себе вина и устроился в кресле напротив командира. Держался смело, несмотря на скромный наряд: всю одежду его составляли широкие штаны и жилет, надетый на голое загорелое тело. Невоспитанность, бесцеремонность напомнила Лагарда. Видимо, тот и помощников подбирал под стать себе.

С минуту гость и хозяин изучали друг друга – опытный, многое повидавший командир арарской армии и отчаянный паланец с незапоминающейся внешностью. Ни один из них не спешил начать разговор, как, впрочем, и уйти. Берелон, не терпевший наглость и развязное поведение, которое стойко ассоциировалось в его памяти с ле Норте, не выдержал напряжения, будто разлитого в воздухе, и спросил первым:

– Говори или уходи туда, откуда пришел.

Обойдя стол, юноша практически вплотную приблизился к хозяину кабинета и протянул ему неизвестно откуда взявшийся кинжал со словами:

– Твой предшественник мне нравился больше. Ты настоящий зануда, но делать нечего, придется вести дела с тобой. Только сначала принеси клятву.

Было в незнакомце что-то, что заставляло прислушиваться к нему. Может быть, тихий, вкрадчивый голос, интонация, с которой он произносил слова, или почти прозрачные серые глаза, в которых словно клубилась дымка. Командир не мог объяснить, почему повиновался, но, не задумываясь, полоснул себя по руке, произнес традиционную формулу, обещая, что все услышанное им не будет использовано против невинных людей и не выйдет за пределы этой комнаты. Незнакомец удовлетворенно кивнул и быстро заговорил:

– Ее магия нестабильна, будто она черпает силы извне. С каждым днем она становится все слабее, хотя новые жертвы позволяют ей поддерживать силы. В новолуние колдунья наиболее уязвима, поэтому действовать надо именно в это время. В последний раз она была здесь.

Юноша обмакнул перо в чернила и поставил большую жирную точку на карте, разложенной на столе.

– О ком ты говоришь? – спросил ле Дуон, словно очнувшись от морока. – Исанна мертва, больше таких сильных магов нет в нашем мире.

– Ошибаешься, – произнес незнакомец и добавил:

– Помни про новолуние.

Берелон хотел спросить что-то еще, но не смог, часто заморгал: глаза слезились, будто от дыма. Обвел растерянным взглядом комнату и убедился, что остался один. Странный гость словно растворился в воздухе. Мужчине даже показалось, что жара сыграла с ним злую шутку, и тот вовсе привиделся ему. Только чернильная точка на границе Палана и Черной Степи говорила об обратном.

Ночью командир не сомкнул глаз, все думал о словах незнакомого юноши. Если сказанное им правда, то следовало как можно скорее уничтожить врага, если это ловушка, то так же нельзя было медлить. Следовало было выяснить, кому и зачем это было нужно, кто стремится нарушить порядок государстве.