– А мы и не говорим, – пожал плечами Гойка.

– С кем не бывает? – добавил я.

– Хо-хо-хо! – радостно закатился Бенедикт. – И правда! С кем не бывает?..

Мы выпили и принялись за еду.

– Значит, репетитор вам нужен? – полувопросительно сказал Бенедикт. – Ладно. Подыщем. Я всех тут знаю. Только заплатить придется.

– Сколько? – полез я в карман.

– Не-е, – помотал головой Бенедикт. – Не мне. Деньги будете учителю платить.

– А ты что, бесплатно нам поможешь? – недоверчиво усмехнулся Гойка.

– Конечно нет, – ответил ему Бенедикт с еще более наглой ухмылкой на роже. – Вы мне петь будете. Как джипси поют, легенды ходят, а я никогда не слышал.

– А что ты слышал? – опять завелся Гойка. – В кабаки мы не ходим, шутить не умеем…

Я положил под столом руку на его колено, и он осекся.

– Как мы будем петь без инструмента? – спросил я. – Да еще в таком шуме.

– Это мы решим, – помахал ладонью Бенедикт.

– А учителя нам точно найдешь? – прищурился Гойка.

– Будь спокоен. Лучшего!

– Тогда давай, решай, – согласился Гойка.

– Будет инструмент, будут и песни, – добавил я.

– Виолину, балисет или аккордеонус?

– Балисет, – не задумывался Гойка.

– Фредди! – вновь позвал Бенедикт, и перед нашим столиком вырос чернокожий юноша-официант. – Ну-ка, живо слетай к Дьяволу и скажи, что Бенедикту нужен балисет. И еще – каждому, – обвел он нас троих пальцем, – по пиву.

Юноша рванулся к выходу, но Бенедикт остановил его:

– Стоп! Я тебя отпускал? Правильно, не отпускал. А чего тогда ты дергаешься, словно тебя укусил кто-то? Отключи в нашем зале музыку, а выходы перекрой сайленс-полем. Все понял?

– Всё, – торопливо кивнул официант. Но опасливо добавил: – Только другие клиенты могут быть недовольны.

– Это моя проблема, – заявил Бенедикт. – А твоя задача состоит в том, чтобы остаться живым. Повтори, что для этого ты должен нам обеспечить?

– Тишину, балисет и пиво.

– Не правильно, – капризно покачал головой Бенедикт. – Все наоборот. Сначала – пиво. Потом летишь за балисетом, а потом уже и тишину делаешь. Теперь ясно? Всё. Исчез.

Когда инструмент появился у Гойки в руках, он повертел его и неодобрительно поморщился:

– Автомат. Терпеть не могу.

Он нажал на клавишу автонастройки, и ослабленные до этого струны натянулись. В зале к тому времени установилась почти полная тишина. Музыка прекратилась совсем, раздавались только голоса посетителей, но теперь, чтобы их услышали, им не приходилось орать во всю глотку. Однако, это и впрямь понравилось не всем.

– Какого черта выключили музыку?! – крикнул кто-то.

– Успокойся! – рявкнул Бенедикт. – Раз выключили, значит надо! Сейчас нам джипси будут петь!

Видимо, это сообщение действительно заинтересовало народ, так как возражать никто не стал. Поставив аккорд, Гойка провел по струнам ногтем. Я приготовился к очередной цыганской балладе. Но вместо этого он замолотил по струнам словно балалаечник. Аккорд был минорным, и звучание получилось тревожно-трагическим. Неожиданно для меня Гойка запел на русском (само-собой образца двадцать пятого века):

Пел он страстно и разливисто. Было в его исполнении что-то рок-н-рольное. Драйв. Но все-таки это был не рок-н-ролл. Иногда он приглушал струны ладонью и произносил целые фразы речитативом без аккомпанемента. Люди вокруг окончательно смолкли, и многие стали подтягиваться к нам.