А вот и роскошный губернаторский флаер (в просторечье – «псевдолет»). Он остановился перед нами, и из него, чуть пошатываясь, выбрался хозяин – дебелый рыжий мужчина в старомодном вечернем костюме. Выглядел он довольно неважно: видно, не одну таблетку спорамина пришлось ему заглотить, чтобы нейтрализовать действие алкоголя. Хмель при этом проходит, но нагрузка на организм ужасающая.

– Всё чисто? – спросил он меня, делая вид, что не замечает мою протянутую для рукопожатия ладонь.

– Чисто, – отозвался я, пряча руку в карман. Мне глубоко плевать на его отношение ко мне. Я – джипси, и не мне добиваться расположения у этой рыжей государственной свиньи. – Вы сняли генный код инспектора?

– Да, – кивнул он. – Поспешите к кораблю.

Он хлопнул дверцей и помчался вперед. Скотина! Руку жать не обязательно, но мог бы и подвезти!

Операция прошла, как по маслу. Треугольцы вернули свой сырец, мы заполучили судно. Новый корабль табора, корабль моего джуза, ведомый Гойкой поднялся в небо первым. За ним взметнулись и остальные семнадцать звездолетов.

… На борту со мной все те, кто решил встать под моё покровительство, человек, примерно, около пятидесяти. Большинство из них бродили сейчас по сдну, осматривали, ощупывали и даже обнюхивали элементы его интерьера. Им еще никогда не доводилось бывать на таком современном и комфортабельном звездолете. Но если жена Гойки, чернокудрая болтушка Фанни, непрерывно нахваливала наше новое жилище, то желчный старикан Хомук, смотрел вокруг недоверчиво и сердито. «Не будет нам удачи на этом корыте, ой, не будет…» – бубнил он, и было не ясно, зачем же тогда он попросился в мой джуз. Разве что из прежнего его выгнали…

Есть среди этих людей, конечно же, и прабабка Ляли, старая колдунья Аджуяр. И она то и дело оказывается возле меня. И вид у нее такой, словно она только и ждет подходящего момента, чтобы что-то мне сказать. Но это ее проблема. Не дождется старая ведьма, чтобы я подошел к ней первым.

Я и Ляля, обнявшись, стояли возле штурманского гойкиного кресла, когда застрекотал и замигал огоньками щиток модуля связи. Ткнув в кнопку пальцем, я увидел перед собой довольную рожу Зельвинды.

– Хай, рома! – воскликнул он с жаром, поднимая перед собой объемистую посудину. – С удачей тебя! – и, как он всегда это делал в моменты наивысшего душевного подъема, щелкнул пальцем по колечку в носу, чтобы то отозвалось сиреневым – «дзин-н-нь!» – Ты еще без чарки?! И куда ж это смотрит твоя красавица-жена?!

– Ай, атаман, моя оплошность, – улыбаясь, кивнула Ляля и, выскользнув из моих объятий, отправилась за вином, заранее ею припасенным.

– Эх, – покачал головой Зельвинда, – а я-то с дуру собрался наречь тебя именем «Рома Чечигла». – («Чечигла» по-цыгански – хитроумный. Прямо, как Одиссей.) – Не рано ли? Ты, как я погляжу, и жену-то воспитать как следует не можешь… Ладно. Придет девка, принесет вино, вызови меня. – И Зельвинда отключился.

Вот тут-то, улучив момент, когда ее правнучки не было рядом, ко мне и подковыляла старуха Аджуяр. Потянув за рукав, она увела меня от гойкиного кресла и тихо спросила:

– Она уже сказала тебе, что беременна?

Я ошеломленно покачал головой, и Аджуяр, сверля меня ведьминским взглядом из-под мохнатых бровей, продолжала:

– Видно, касатик, совсем я рехнулась на старости лет. Только никогда еще карты меня не обманывали. И вот, что они говорят на этот раз. Быть твоему сыну на царевом престоле, ежели только убережешь его от погибели.

– О-о!.. – только и смог вымолвить я. Лишь бы старуха не разоблачила меня перед соплеменниками. А я-то уже успел позабыть, зачем появился в этом мире. И как не хочется мне об этом вспоминать!..