Моки, Срика-пол и Хаккука-джо, как уже много недель в свободное время, проводили досуг, жалуясь друг другу.

– С-сегодня он снова лазил по моей с-секции, – бурчал Срика-пол, – совал свой нос во всю работу. Думает, что такой с-секретный, а от с-самого так и несёт кининкским эхом!

Моки покивал. Как не понять, кто такой «он».

Хаккука-джо поморщился. Моки всё реже говорит на англике, а его тринари, честно говоря, слишком сильно перемешан с праймалом.

Но Срика-пол явно счёл мнение Моки верным.

– Эти турсиопы поголовно обожают Крайдайки. Подражают ему, стараются вести себя, словно тоже ис-ссповедуют кининк! Да и половина наших, стеносов, под его обаянием.

– Если он вытянет нас живыми из этой передряги, я прощу ему даже постоянные придирки, – проворчал Хаккука-джо.

Мокки замотал головой.

– А ну, т-т-тише! – Хаккука-джо извернулся и вслушался в эхо, бродившее по стенам зоны отдыха. У кормораздатчиков плавало несколько дельфинов. Кажется, не слышали. – Расщёлкался! Тебе хватит неприятностей и без подстрекательства! Я слышал, как доктор Мец говорил о тебе с Такката-Джимом.

Моки вызывающе ухмыльнулся. Срика-пол согласился с его безмолвным ответом.

– Что сделает Мец? – добавил Срика. – Все знают, что половина стеносов команды отобрана им. Мы его дет-т-тки. Орли и Тшута нет, Хикахи в госпитале, остаётся держать ухо востро с главным умником.

Хаккука-джо испуганно огляделся.

– И ты туда же! Тише нельзя? Вон Кта-Джон!

Двое других уставились туда, куда он показал. Огромный неодельф выплыл из корпусного лифта и скользил к ним. Остальные дельфы, вдвое меньше, поспешно расступались.

– И что? Он же наш! – неуверенно сказал Срикапол.

– Но он и боцман! – яростно шепнул Хаккука-джо.

– Он тоже не любит турсиопских умников, – Моки заговорил на англике.

– Возможно, однако помалкивает. Он-то знает, как люди относятся к расизму!

Моки оглянулся. Тёмно-пятнистый стенос, как и большинство финов, побаивался патронов. Он зашептал на тринари:

– Но когда это было! – огрызнулся Хаккука-джо. – И у них не было патронов, чтобы наставить!

– О да, конечно… – Срика-пол соглашался не очень искренне.

Все смолкли – приближался Кта-Джон. У Хаккукаджо при одном взгляде на боцмана по шкуре забегали мурашки.

Кта-Джон гигант, больше трёх метров в длину, двум людям его не обхватить. Массивный нос и масть, в отличие от прочих стеносов команды, не крапчатая, а более переливчатая. Ходили слухи, что Кта-Джон – ещё один «особый» шедевр доктора Меца.

Гигант проплыл поверху и выдохнул шумную тучу пузырей. Приоткрытые челюсти сверкнули жутким полукругом крепких зубов. Остальные немедля выгнулись в позу покорности – глаза отведены, рты плотно сжаты.

– Мне говорили, тут снова подрались… – пророкотал Кта-Джон на гулком подводном англике. – По счастью, удалось подкупить обер-боцмана Сфату лентой редкой записи, и он согласился не докладывать об этом капитану. Полагаю, ленту оплатит кое-кто из заинтересссованных лиц.

Моки попробовал заговорить, но Кта-Джон не дал:

– Без объяснений! Твои выходки – уже бремя, которое мне ни к чему. Стат имеет полное право вызвать тебя за то, что ты укусил его сзади!

Моки едва успел проблеять начало коды, треснувшись о мидель после удара мощных плавников Кта- Джона. Судороги боли отшвырнули его на несколько метров, и он повис в воде, страдальчески свистя. Кта- Джон подплыл к нему и тихо промурлыкал: