– Ты прав. Но всё же интересно, что это и для чего.

– Ладно, идём. Твоя очередь подниматься.

– До встречи наверху, – произнёс Хэнк и улетел вверх начавшей скручиваться лебёдки.

После возвращения на корабль мы все прошли тщательное сканирование специальным оборудованием в поисках отклонений. Только после этого по очереди посетили медицинскую капсулу. Етан же был помещён в изолятор в качестве предусмотрительной меры. Мы не знаем, что с ним произошло. Лучше не рисковать. Он хоть и понимал необходимость этой меры, но счастья от этого не испытывал.

Возвращение на рейдер прошло не в столь радостном настроении, как мы отправлялись на исследование. Хоть никаких потерь с нашей стороны и не произошло, но столкновение с непонятными технологиями и страх перед повторением Камалии делали своё дело.

После посадки в ангаре корабля мы все направились прямиком в медицинский отсек. На рейдере было более мощное медицинское оборудование. Требовалось провести несколько дополнительных тестов.

Сразу после того, как вышел из медицинского отсека, я направился в недавно расконсервированную инженерную мастерскую. Используя мощный искин восьмого поколения, смог переработать сенсоры темпорального излучения в качестве дополнительного модуля для медицинской капсулы. Это излучение всегда появляется в местах, где идёт искажение потока времени от нормального. Космонавты вполне с ним знакомы, ведь при увеличении скорости на субсветовых двигателях постепенно появляется это излучение. Чем больше скорость, тем оно сильнее. Его ещё называют тахионным излучением. Считается, что тахионы могут двигаться быстрее света в реальном пространстве. Их излучение всегда сопровождают темпоральные искажения. Правда, согласно одной из теорий это излучение есть везде, но лишь набрав скорость, сопоставимую с половиной скорости света и больше, удаётся его фиксировать. Стоит скорости начать уменьшаться – излучение исчезает. Кстати, именно из-за этого рекомендуется не разгонять корабль до скорости больше половины световой в реальном пространстве, чтобы точно убедиться, что ничто не грозит человеку. Жаль, что все исследования в области темпоральных искажений запрещены после появления Камалии. Так что все просто приняли факт, что есть такое излучение на высоких скоростях, а вот влияет ли оно как-то на человека или нет, никто не знает.

Я же хотел использовать переделанные датчики для того, чтобы обследовать Етана. Установив модуль на одну из капсул, переместил Етана в неё и включил режим сканирования. Как и думал, клетки его организма излучали тахионы. Если бы я решил просканировать Етана на пару дней позже, то, скорее всего, и не заметил бы этого отклонения. Излучение постепенно слабело и вскоре полностью исчезнет. Скорее всего, все органические объекты, попавшие под действие темпоральных искажений будут некоторое время излучать тахионы. Но для того, чтобы убедиться в правильности моих выводов, необходимо сделать ещё как минимум сотню экспериментов, а то ведь я могу ошибаться. В принципе, у Етана не было обнаружено никаких отклонений. Но на всякий случай Грея сегодня с помощью усилителя псионических способностей проверит его память и сознание, нет ли каких-то отклонений на уровне сознания.

– Кара, подготовь генный модификатор в медицинской лаборатории и доставь туда три десятка квиш, – обратился я к своей помощнице после того, как передал Грее Етана.

– Сделаю, – ответила Кара. – С вами хотела поговорить Зельда. Она была злой и через слово материлась.

– Спасибо, – произнёс я и связался сразу с Зельдой. – И что заставило моего инженера материться через слово?