– Конечно, сэр, – ответил C-3PO.

Войдя в кабинет, они увидели Лею и Хана, которые о чем-то тихо переговаривались, глядя на компьютерный дисплей на столе Леи. Сидевший возле двери с арбалетом на коленях Чубакка приветственно рыкнул.

– А, вот и ты, Люк, – сказала Лея, оторвавшись от экрана. – Спасибо, что пришел. – Она посмотрела на Винтер. – Пока все, Винтер.

– Да, ваше высочество, – кивнула Винтер и со свойственной ей грацией выскользнула за дверь.

Люк взглянул на Хана:

– Я слышал, ты вчера сбросил на Совет термическую бомбу удвоенной мощности?

– Пытался, – поморщился Хан. – Вот только никто мне толком не поверил.

– Один из тех случаев, когда политики предпочитают принять желаемое за действительное, – сказала Лея. – Никому не хочется верить, что мы каким-то образом упустили кого-то из имперских гранд-адмиралов.

– Больше похоже на сознательное отрицание, чем на принятие желаемого за действительное, – заметил Люк. – Или у них есть другая теория насчет того, как мы настолько легко дали поймать себя в ловушку на Слуис-Ване?

– Некоторые говорят, что виной тому предательство Акбара, – вздохнула Лея.

– Ах вот как, – пробормотал Люк. Вот, значит, на чем основывался план Фей’лиа… – Подробностей я пока не слышал.

– Фей’лиа еще не раскрыл все карты, – брюзгливо отметил Хан. – Хоть он и заявляет, что старается играть честно, мне кажется, он просто не хочет пока чересчур раскачивать все стабилизаторы сразу.

Люк хмуро посмотрел на него. Отчего-то выражение лица друга не слишком ему нравилось…

– Уверен, что ничего больше? – спросил он.

Хан и Лея переглянулись.

– Может, и еще кое-что, – сказал Хан. – Слишком уж быстро после нападения на Слуис-Ван Фей’лиа обвинил Акбара во всех грехах. Либо он величайший конъюнктурщик всех времен…

– Нам уже известно, что так оно и есть, – вставила Лея.

– …либо, – хмуро продолжал Хан, – он заранее знал, что случится.

Люк посмотрел на Лею, на ее напряженное лицо…

– Ты понимаешь, что говоришь? – тихо спросил он. – Ты обвиняешь члена Совета в том, что он агент Империи?

Он ощутил сомнения Леи, но Хан даже не дрогнул:

– Угу. Разве не в том же самом он обвиняет Акбара?

– Проблема во времени, Хан, – терпеливо проговорила Лея. – Я уже пыталась объяснить. Если мы сейчас в чем-либо обвиним Фей’лиа, это будет выглядеть так, будто мы пытаемся снять подозрения с Акбара, обратив обвинения Фей’лиа против него самого. Даже если это правда – в чем я сомневаюсь, – любой воспримет нашу попытку как некий дешевый и достаточно бессмысленный трюк.

– Может, именно потому он так спешил указать на Акбара? – возразил Хан. – Чтобы мы не смогли обвинить в том же самом его? Тебе это не приходило в голову?

– Приходило. Увы, ситуация от этого не меняется. Пока мы не снимем обвинения с Акбара, мы не можем ни в чем обвинить Фей’лиа.

– Да брось, Лея, – фыркнул Хан. – Сейчас не до хороших манер в политике. Речь идет о выживании Новой Республики.

– Которая может из-за этого развалиться без единого выстрела, – горячо возразила Лея. – Сам подумай, Хан, все до сих пор держится лишь на надежде и упаковочной ленте. Хватит нескольких безумных обвинений, чтобы половина рас из старого Альянса повстанцев решила выйти из игры и пойти своим путем.

Люк кашлянул:

– Если позволите…

Все посмотрели на него, и повисшее в воздухе напряжение чуть разрядилось.

– Конечно. Давай, что там у тебя? – спросил Хан.

– Думаю, все мы согласимся, каковы бы ни были планы или возможные спонсоры Фей’лиа, он явно что-то замышляет, – сказал Люк. – Возможно, стоило бы выяснить, что именно. Лея, что нам известно о Фей’лиа?