– Благодарю, – буркнул Пеллеон. Еще раз одернув мундир, он повернулся к двери. Она открылась при его приближении, и капитан вошел в…

В залитый мягким светом музей искусств.

Остановившись на пороге, Пеллеон ошеломленно покрутил головой. Стены и куполообразный потолок покрывали картины и барельефы. Изображения на некоторых из них смутно напоминали людей, но большинство имело явно инопланетное происхождение. Вокруг стояли разнообразные скульптуры: некоторые – просто так, другие на постаментах. В центре помещения располагался двойной круг дисплеев, внешнее кольцо которых чуть возвышалось над внутренним. Оба набора дисплеев, по крайней мере, насколько мог понять Пеллеон, также демонстрировали произведения искусства.

А в центре двойного круга в точной копии адмиральского кресла на мостике недвижно восседал гранд-адмирал Траун. Его иссиня-черные волосы поблескивали в тусклом свете, бледно-голубая кожа казалась холодной и абсолютно чуждой на фоне его человеческой во всех остальных отношениях фигуры. Глаза мерцали красным из-под полуприкрытых век.

Пеллеон облизал пересохшие губы, внезапно усомнившись, стоило ли ему вторгаться таким образом в святая святых Трауна. Если гранд-адмирал вдруг сочтет нужным рассердиться…

– Входите, капитан, – прервал мысли Пеллеона спокойный голос Трауна. По-прежнему не открывая глаз, он точно отмеренным жестом повел вокруг рукой. – Что скажете?

– Это… очень интересно, сэр, – только и сумел выговорить Пеллеон, подходя к внешнему кругу дисплеев.

– Все это, естественно, голограммы, – пояснил Траун, и Пеллеону показалось, будто в голосе адмирала послышалось сожаление. – Как скульптуры, так и картины. Некоторые из них утрачены, а многие другие находятся на планетах, оккупированных теперь повстанцами.

– Да, сэр, – кивнул Пеллеон. – Я подумал, что вам стоит знать, адмирал: разведчики только что вернулись из системы Оброа-скай. Командир звена будет готов доложить через несколько минут.

Траун кивнул:

– Им удалось проникнуть в центральную библиотечную систему?

– Они сумели скачать по крайней мере часть информации, – сообщил Пеллеон. – Пока не знаю, удалось ли им закончить. Похоже, их пытались преследовать. Хотя командир звена считает, что сумел оторваться.

– Нет, – помолчав, сказал Траун. – Нет, вряд ли. Особенно если преследователи – из числа повстанцев.

Глубоко вздохнув, он выпрямился в кресле и впервые с того момента, как вошел Пеллеон, открыл сверкающие красные глаза.

Пеллеон с легкой гордостью отметил, что сумел не вздрогнуть от направленного на него взгляда. Многие из высших командиров и придворных Императора так и не научились спокойно смотреть адмиралу в глаза и столь же спокойно чувствовать себя в его присутствии. Вероятно, именно потому гранд-адмирал провел бо́льшую часть своей карьеры в Неизведанных регионах, прилагая все силы к тому, чтобы подчинить Империи до сих пор остававшиеся варварскими части Галактики. Благодаря своим выдающимся успехам он получил титул военачальника и право носить белый мундир гранд-адмирала – единственный нечеловек, когда-либо удостоившийся подобной чести от Императора.

По иронии судьбы, по той же причине он стал еще более незаменим в пограничных кампаниях. Пеллеон часто думал, как закончилась бы битва при Эндоре, если бы «Палачом» командовал Траун, а не Вейдер.

– Да, сэр, – сказал он. – Я приказал объявить для сторожевиков желтый уровень тревоги. Перейти на красный?

– Пока нет. У нас еще есть несколько минут. Скажите, капитан, вы хоть немного разбираетесь в искусстве?