И вот тут-то до нее дошло, что она безоружна, посреди пустыни, нос к носу с каким-то бродягой. Но, как и раньше, Бен будто уловил ее беспокойство. Он свистнул, и эопи резво подбежала к хозяину. Такая задорная животинка, несмотря на то что тяжело нагружена.

Келли улыбнулась:

– Как ее зовут?

– Рух. По крайней мере, так мне сказали, когда я ее покупал. – Бен потрепал эопи по мордочке. – Умница, Рух, – ободряюще произнес он.

Эннилин это и правда ободрило. Что отличает татуинское отребье – они никогда не бывают ласковы с детьми и животными. Бен же спас ее дитя от животного.

На этом с сомнениями было покончено.

– Вы, Бен, тоже не промах, – сказала Эннилин, отряхиваясь. – А куда, вы говорите, направлялись?

Поглаживая эопи по шее, он указал на юго-восток:

– Я… поселился неподалеку от пустошей. Ездил по делам. То одно, то другое, знаете, как бывает.

Эннилин просияла:

– В Бестин ездить необязательно. – Она заметила какие-то запчасти, прикрученные к седлу эопи. – Тут недалеко есть оазис.

– Пикковый оазис? – Бен почесал подбородок. – Говорят, там есть магазин.

– Даннаров надел. Лучший магазин во всем оазисе.

– Единственный, – вклинилась в разговор Келли.

Мать отрезала, даже не обернувшись:

– Дорогая, ты бы помолчала. А не то придется извиняться не только передо мной, но и перед этим человеком. И перед рососпинником, которого ты чуть не угробила.

Бен подавил зарождавшийся смешок. Эннилин решила, что у него есть собственные дети либо он имел с ними дело по долгу службы. Он перевел взгляд на поклажу эопи:

– А есть в этом магазине запчасти для влагоуловителя?

– Куда ж мы без них. К тому же перед вами лично…

Договорить Эннилин не успела, заметив, как собеседник меняется в лице.

– Подождите. – Он встревоженно воздел руку и обернулся.

Все трое уставились на неподвижную тушу Злюки, которая у них на глазах начала проваливаться в песок. Внизу зародился стон, а под их ногами задрожала земля.

– Боюсь, это и есть ваш сарлакк, – сказал Бен. Показались щупальца, охватившие гигантскую тушу рососпинника.

Эннилин увидела, как Бен сунул руку под плащ, но замер, когда заметил, что она смотрит. Она махнула рукой.

– Сарлакка бластером не возьмешь, – пояснила она.

– Наверное, вы правы.

Щупальца сжали тушу, утягивая ее вниз. Бен схватил свою напуганную эопи за поводья, а Эннилин потащила Келли к Виласу.

Та расстроенно оглядывалась:

– Злюка…

– …Больше тебе не подспорье, – отрезала Эннилин, подсаживая ее в седло. – И на этот раз держись как следует.

Бен, уже верхом на эопи, притормозил, с изумлением наблюдая за исчезновением гигантского ящера. Сарлачий аппетит – незабываемое зрелище для любого туриста, подумалось Эннилин.

Она хотела спросить, откуда он родом, но момент явно был неподходящий.

– Еще раз – спасибо вам! Надеюсь увидеть вас в нашем оазисе!

Бен сдержанно улыбнулся и кивнул:

– Все может быть. – Он натянул на голову капюшон.

– До встречи, Бен! – крикнула Келли, махая рукой.

Эннилин закатила глаза. Вот тебе и скорбь по Злюке. Вилас потихоньку двинулся вперед, стремясь уйти подальше от сарлачьей норы.

Эннилин внезапно опомнилась и обернулась к Бену, который уже начал свой путь на юго-восток.

– Послушайте!

– Да?

– Извините, – сказала она, – но я не расслышала вашу фамилию!

– А, – отозвался он, качнувшись назад, когда Рух внезапно ударилась в резвую рысцу. – Извините, – только и смог он развести руками. – По-моему, ей не терпится домой.

«Ну да, – подумала Эннилин, – и не ей одной!»

Красный глаз на гребне дюны был нацелен на расстающуюся троицу.

Зрение редко подводило вождя тускенов, а линза на здоровом глазу, при правильной настройке, давала хороший обзор. Тот, кто ее изготовил, мог гордиться тем, что создал в своей жизни хоть одну стоящую вещь. Но в настоящую минуту мастерство этого умельца вызывало сомнение, потому что окуляр показывал нечто невероятное.