— Изворотливый комах! — выругался Тристан и плюнул в сердцах, отчего какой-то человек, в которого он чуть не попал, испуганно отскочил и побежал вперёд.

— Спокойно, Трис. Сейчас мы действительно ничего не можем сделать. Подпольным торгам уже очень много лет, сам знаешь, скольких пленных мы спасли за последнее время.

— Да, но ещё больше не спасли.

— Дай время Кейлену закрепиться во власти и стать настоящим правителем. Уж наш тан покажет, как надо жить по совести. Недолго дирханам осталось развлекаться и пополнять свои гаремы. А пока — это не наше дело. Нам поручено найти сестру Фейлины, вот этим и займёмся. Вперёд, пока девчонка опять куда-нибудь из города не улизнула.

Алуэль

Так мерзко я не чувствовала себя очень давно. Наверное, с тех пор как Скарпениан сажал меня на цепь около обеденного стола в наказание за непослушание и кидал мне объедки, которые я, конечно же, не ела, несмотря на лютый голод. Моя стойкость бесила его ещё больше, но от зверства по отношению ко мне что-то останавливало. Зато он срывался на других.

Так вот, похожее чувство омерзения я испытывала в тот момент, когда пленниц одну за другой выводили на помост и заставляли раздеться донага, чтобы сидящие полукругом покупатели могли в полной мере оценить товар. Нас, похищенных и проданных женщин, за которых некому заступиться. Каждый из мужчин знал, что мы здесь не по собственной воле, но никому до этого не было дела. Наоборот, они не стеснялись громко высказываться по поводу женщин, отпуская непристойные шуточки.

Зачем только Тхена так старалась, если Карлон парой движений обнажал товар и заставлял крутиться вокруг себя, как туша на вертеле?

Я печально вздохнула, наблюдая из-за приоткрытой двери за Карией, собравшей кучу так называемых комплиментов и проданную за баснословную стоимость дирханам. Женщина была мертвенно-бледной, сходя с помоста. Но я ни ей, никому другому помочь уже не могла. Как сказал Карлон, ей повезло попасть в гарем правителя, которым заправлял сидящий в переднем ряду дирхан.

Только взглянув на него, я поняла опасения девушек. Низкорослые и коренастые, с тёмно-коричневой кожей цвета жжёного сахара, дирханы вызывали неприятие. Прибавить к этому густо подведённые тёмным глаза, отчего они казались чернее ночи, и толстогубую язвительную улыбку... Непривычные, неприятные, чуждые дирханы были довольны происходящими торгами.

Я с ужасом ждала момента, когда перед их взгляды представят меня. И ради этого сбегала?!

Советник купил Саниту и Карию, другие дирханы — оставшихся девушек.

— Ну иди, уродина, чего встала! — толкнула меня сзади Ткена, приближение которой я не заметила из-за тревожных мыслей. — Сегодня всем интересно посмотреть на тела, зачем я старалась и одевала вас? Мужчины! Дай только поглазеть... — бурчала старуха, подводя меня к помосту. — Как пить дать, останешься с нами, а я уж найду тебе работёнку...

Мерзкий смех сопровождал моё восхождение на место позора. Я смотрела только под ноги, не желая поднять глаза, в которых каждый бы прочитал жгучую ненависть и злобу, что переполняли меня.

— Последний лот... Кхм-кхм... Мелкая, но расторопная, послушная как овечка... — начал Карлон расхваливать меня, с трудом подбирая сравнения. Явно его фантазия на мне закончилась. Одно успокоило — раздевать не спешил. Может, пронесёт?

— Разверни свою овечку! — крикнул кто-то из покупателей. — А то окажется котом в мешке!

Я вздрогнула, когда раздался дружный смех. Тяжёлый вздох Карлона — и, повинуясь его движению, с меня сползла ткань, с таким трудом собранная Ткеной. Постаралась прикрыться руками, жаль, что волосы были заплетены в косу. Немного успокоила мысль, что старухе неприятно неоценённое старание. Однако, как только я услышала едкие комментарии и смешки в свою сторону, то забыла обо всём, в том числе о неприятии дирханов.