— Как ты сейчас на своего деда похож, — охает Лира и встает, прижав ладонь к морщинистой щеке. — Только у него еще вилы в животе были.

Волчица вскидывает морду и беззвучно воет, а Адам вздрагивает и отступает.

— Это же бред!

— Где трое, там и трое, — Сизэр невозмутимо почесывает щеку.

Опять раздается вой, и Лира фыркает:

— Рыжий.

Через секунду взывает к луне кто-то второй.

— А это белый, — Лира откидывает седые волосы за спину.

— А что говорят? — кошу на нее недоверчивый взгляд.

— Просто воют, — вздыхает она и поправляет сорочку на груди.

— Уловили твой зов, — Сизэр скалится в улыбке. — Не услышали, а почувствовали и не поняли.

— Не мой, а ее, — киваю на волчицу, что вышагивает туда-сюда, поглядывая на Адама.

— У меня была уже нареченная, — хрипло рычит он. — Связь разорвана.

— Сжалилась над тобой Мать Луна, — ехидно покряхтывает Сизэр, — решила дать второй шанс.

— Охренеть какой шанс! — Адам мечется по крыльцу, а наслаждаюсь его гневу.

Видимо, разглядел в кокетливой волчице свою “судьбу”, что разделит еще с двумя кобелями. Прелестно. Узрел и бесится. Да, это тебе не случайную девку стащить и на кухне отыметь.

— Ты наденешь эти чертовы браслеты! — Адам в ярости рявкает на меня.

— Я все расскажу твоему отцу, — Сизэр заплетает свою длиннющую бороду в косу. — Рановато он тебе лес оставил. Ленивым, подлец, уродился и воспитал безответственного сына.

— Да ты сам терпел бы еще двух? — в негодовании восклицает Адам.

— Когда мой папаша решил отдать одному рыжему уроду ясеневую рощу, их предупредили, что это аукнется их потомкам. Вот я и думаю, что это случай именно про это. Нельзя делить лес, а то потом придется еще что-нибудь делить. Например, суку.

— А Эмиль? — я вопросительно изгибаю бровь.

Адам прижимает кулаки ко лбу и отворачивается к двери хижины, тихо клокоча неразборчивые ругательства.

— Может, кто-то из его предков изменил Нареченной, и вот ответочка прилетела его пра-пра-пра-пра, — Сизэр пожимает плечами, — пра-пра-внуку?

— Допустим, — недобро щурюсь. — А я тут при чем?

— Я рассуждаю гипотетически и лишь пытаюсь хоть как-то объяснить вашу проблему, — Сизэр поднимает недовольный взгляд. — Я тебе не истину глаголю, а предполагаю. Честно, без понятия, какого лешего вы все тут снюхались, и не нам ставить под сомнение волю Луны. Не вы первые. То двое на одну, то трое, то вообще пятеро! Что ты ко мне пристала? И ваши проблемы, милочка, не причина смахивать пыль с браслетов.

— Мартин! Эмиль! — срываюсь на крик, и его разносит ветер. — Где вас черти носят?! Где браслеты?!

— И что? — говорит Лира с досадой, когда Адам оглядывается со злобным оскалом. — Кровь Черношкурых позволит человеку тут командовать?

17. Глава 17. Особенная

Мне не нравится взгляд у Адама. Вижу в его желтых звериных глазах сомнение. Похоже, его волку очень понравилась хвостатая кокетка.

— Только не говори, что ты передумал, — тяжело сглатываю я. — Адам, вас трое на одну. Это, мягко, скажем стремно.

— Это, как в совместной охоте, внучок, — посмеивается Сизэр. — Вы же втроем частенько бегаете то на медведя, то на оленя. В одиночку бы справились, но вместе веселее.

— Отвратительно, — констатирую я.

— А волчица твоя согласна, что вам будет весело, — Сизэр хмыкает и кивает на восторженную мохнатую дуру, которой я хочу пару отрезвляющих оплеух дать.

— Вы должны быть против подобного. Вы же сами мужчина, Сизэр, пусть и старый.

— Вот мерзавка, — фыркает он. — И старость - это не про ханжество, дорогуша, а про мудрость. Это у вас старики херней страдают и к смерти делают вид, что до хрена приличные и правильные.