– Да ладно тебе! Сестре-то можно сказать.

Он остановил вращение круга и повернулся ко мне.

– Мелкая ещё, чтобы взрослыми делами интересоваться.

Я надула губы, надеясь, что сумею растрогать. А любопытство так и пёрло!

– Я всего на шесть лет тебя младше. И мне уже девятнадцать.

– И что с того? Для меня ты всегда останешься малявкой, – брат улыбнулся так тепло и искренне, как не улыбался очень и очень давно. С каждым годом он всё больше походил на отца – сурового, надменного и чересчур серьёзного.

Станок зажужжал дальше, а я сидела, теребя платье и не решаясь ни уйти, ни задать следующий вопрос. Наконец, когда терпеть стало невмоготу, осторожно поинтересовалась:

– Орм, а ты знаешь, зачем приходили лестрийцы?

– Дались тебе эти чужаки, сестрёнка. Твоё дело – Матери Гор служить, а не сплетни собирать по углам.

А вот это было обидно. Такое чувство, что меня совершенно не должно интересовать, что творится вокруг. Будь их воля, заперли бы меня в святилище без права на выход.

– Если ты мне не скажешь, я так и сделаю – пойду собирать сплетни. Ты разве этого хочешь?

– Ну, ладно, ладно! Ты ведь не отлипнешь теперь. Они решали со старейшинами вопросы о поставках зерна, о пошлинах, обещали помочь вытравить Красных Топоров с наших земель.

Упоминание банды разбойников заставило передёрнуть плечами. И раньше в горах находили прибежище нехорошие люди, но примерно с месяц назад был разграблен один из торговых караванов, и это не могло не беспокоить. Некоторые находили способ обойти ловушки и обмануть камни, а нашей природе претили убийства. Матерь Гор завещала беречь и ценить чужую жизнь, даже если это жизнь разбойника.

– К тому же, приглашая лестрийцев в Антрим, старейшины преследовали цель показать чужакам величие и неприступность Скального города, чтобы у них не было даже мысли как-то нам вредить.

Я не сдержала грустного смешка, а Орм сердито нахмурился.

– Ничего смешного, сестрёнка. Мир жесток, и лучше бы тебе не знать насколько.

Мы замолчали. Брат поглаживал кончиками пальцев полированную поверхность стола, а я теребила браслет. Орму удалось немного пристыдить меня, но нетерпение в конце концов взяло верх.

– А правда… – я нервно облизнула губы, – …что среди чужаков был тот самый Зверь-из-Ущелья? Ты знаком с ним?

От того, как я замаскировала интерес к личности Реннейра невинным любопытством, захотелось саму себя похвалить. Глаза честные-честные.

– Откуда знаешь? – прищурился брат.

– Да так… – я неопределённо повела плечами. – Где-то услышала.

Орм вздохнул, поняв, что докучливая сестрица не даст нормально поработать. Бережно положил алмаз, уже начинающий сиять гранями, на верстак и отряхнул руки.

– Ну, да. Был и он. Доводилось как-то иметь с ним дело. Чужак как чужак… Ещё вопросы?

Выходит, мой братец давно знает Ренна.

– Странное у него прозвище. Сын равнин ведь. Так причём здесь ущелье?

– Для меня это тоже загадка. Знаю лишь то, что с ним лучше не связываться. Этот человек опасен.

Опасен, опасен… Только и слышится со всех сторон, что нужно бояться, нельзя доверять, надо всю жизнь сидеть за непроницаемой стеной и даже носа наружу не показывать.

Грустно всё это. И безумно скучно.

Да, наши люди были больше мастерами, чем воинами, но разве это повод всё время прятаться? Трястись над сундуками, будто золото и камни дороже свободы?

– Он ведь ловит в горах разбойников и беглых каторжников. Кому от этого вред? Только польза.

– Это так, – кивнул Орм. – У нас даже договор, что люди лорда Брейгара помогают очищать горы от всякой нечисти. Но это не исключает того, что Зверь-из-Ущелья убийца и головорез, – добавил мрачно. – Все чужаки только притворяются друзьями, а на деле спят и видят, как бы запустить руки в наши сокровища.