— Он только охранника покусал, — Даня зашел за ворота и теперь проверял там все. — Живой? А Женя? Тоже живой? Ладно, сейчас…

Противно запищал коммутатор, а я все еще лежал на траве и пытался прийти в себя. Сердце непривычно колотилось, а обоняние обострилось до предела. Я слышал какой-то странный посторонний запах, но не мог понять, что это.

Перевернулся на бок и огляделся.

Даня бросил машину в метрах десяти от ворот. Вдоль забора росли деревья, слева от въезда шла небольшая канава, в которую стекала дождевая вода. Где-то неподалеку шумел коллектор и проходила канализация. Запах шел оттуда. Он был тонким, едва уловимым. Но у меня настолько обострились чувства, что я слышал и его.

С трудом встал, утер кровь с лица, зло сплюнул и поковылял в сторону запаха. Он казался мне каким-то химическим, кислотным, будто бы имел свой цвет и теперь неприятно фосфоресцировал.

— Номад?

— Ты чуешь его?

— Что? Куда ты? — Даня недоуменно окликал меня. — Тут все кровью и дерьмом провоняло. Я ничего не чувствую.

— И этот запах?

— Тебя что, по башке шарахнули? — Даня потерял терпение. — Перестань, пойдем и закроем ворота. Не хватало нам других друзей. Сегодня все выйдут на посты в броне и с оружием. Давно такого не было…

Даню я не слушал, как и его испуганный скулеж. Этот запах буквально завладел мной. Я никак не мог остановиться, все шел и шел. Забор не кончался, как и канава. Люк коллектора подцепил одним пальцем и с легкостью отбросил его в сторону. Внизу шумела вода, но я смог различить проржавевшую лестницу. Свалился вниз, не удержавшись за хрупкую перекладину.

Внизу вся вонь города так шибанула, что слезы из глаз полились. Но далеко отходить мне не пришлось. На расстоянии протянутой руки лежал шприц. От него шел этот химический запах. Я осторожно его взял и поднес к носу.

— Твою же… — голова взорвалась болью. — Что это за дрянь?

19. Двое из ларца

ВАДИМ

Врач умело обрабатывал мои раны. Швы клал быстро, без раздумий. Теперь на мне точно ни одного живого места не осталось.

Даня метался из стороны в сторону, нервно отдавая приказы. Усилили патруль, охрану, стали тщательнее наблюдать за камерами и периметром. Я спросил про тот люк, но он был в слепой зоне.

По моей просьбе тушу одичалого притащили во двор, потому что я хотел более подробно рассмотреть такую добычу. Хоть раз мне повезло. Тут были медики, и они могли мне помочь.

— Что ты хочешь делать с этой тварью?

— Осмотреть. Нет ли следа от укола.

— Серьезно? Как искать? Тут же…

— Давай рассуждать логически, — я поблагодарил врача и попросил его остаться. — Куда бы ты себе укол делал?

— Что? — Даня встрепенулся и, наконец, успокоился и перестал нервировать меня своим мельтешением. — Какой укол?

— Любой. Представь, тебе нужно сделать укол. И это явно не внутривенно, потому что… слишком уж много проблем с этой штукой, — я отдал врачу найденный шприц. — Так куда?

— В бедро, — врач тихо ответил. Пожилой мужчина с пышными седыми усами будто с картинки про Айболита сошел. — В бедро удобнее всего. Правое бедро. Большая часть людей — правши.

— Значит, нам нужно побрить правую заднюю лапу этого одичалого и поискать место укола. Если я прав, то… Даня, мы все по уши в дерьме. В очень крутом дерьме. И чем дольше будем ковыряться, тем глубже увязнем. Нужно срочно просить помощи. У совета.

— М-м-м… по поводу совета, — Даня смутился и в раздумьях почесал голову. — Не выйдет с советом. Никак.

— Это еще почему?

— Ну-у… Я тоже кое-какими делами промышлял. Меня за это по загривку не погладят. Не хотелось бы объяснять некоторые вещи.