– Это все мистер Торгест. Спасибо, – поблагодарила мама, повернувшись к оборотню.

Он сидел рядом со мной с левой стороны. Мэтью пересел на последний стул справа, подальше от ревнивого Эммета.

– Вам нужно отвлечься, миссис Вейн. Впереди тяжелая неделя, – предупредил оборотень.

– Я знаю, – прошептала мама.

В ее глазах блеснули слезы, и тут же она улыбнулась, пытаясь скрыть печаль.

– Вечер, проведенный в театре, – самое лучшее времяпровождение. Насладимся им сполна. Сегодня будет петь Каролина Стар, я ее обожаю! - Воскликнула мама, пытаясь казаться веселой и я ее поддержала.

– Не только ты. Взгляни, сколько мужчин с цветами сидят в первых рядах, – я тихо рассмеялась.

– И правда, но мужчин всегда привлекали молодые и красивые женщины, – усмехнулась мама. – Правда, женятся они на тех, кто тронул их душу. Твой папа мне признался после свадьбы: «Я увидел тебя и сразу понял, что вот она – моя женщина, и только от нее я хочу детей».

– А ты, Вард, хотел бы встретить свою даму сердца? – я не удержалась и спросила оборотня.

Он перестал рассматривать зрителей и повернулся ко мне. В желтоватых глазах плясали смешинки, а я напряглась в ожидании ответа. Женская интуиция подсказывала, что я ему небезразлична. Странный разговор братьев в машине, только подтверждал мое наблюдение.

– Мисс Вейн…

Спасли Варда его родители. Они громко появились в ложе, сразу привлекая внимание. Красивые, молодые. Никогда бы не подумала, что они намного старше меня. Лишь глаза выдавали возраст оборотней.

Вард походил на мать – яркую брюнетку с каре-желтыми глазами, а вот улыбка досталась ему от отца – такая же обаятельная. Фигуры у троих мужчин были схожи: высокие, широкоплечие. С ними сразу ощущаешь себя в безопасности.

– Мисс Вейн, – глава семейства Торгест дружелюбно поприветствовал меня, – очень рад с вами познакомиться. Вард много о вас рассказывал.

– Обо мне?

Я растерянно взглянула на Варда, ощутив, как к щекам прилила кровь. Оборотень молчал, лишь сжал недовольно губы.

– Жаль, что вы не попробовали мое фирменное блюдо, но приглашение на обед остается в силе. Слышишь, Вард? – с нажимом спросила Ксена, мама Варда.

Мужчина лишь кивнул, соглашаясь. Такого покладистого сыщика я еще не видела, и меня это очень развеселило.

– Улыбайся чаще, Самира, улыбка тебе к лицу, – с нежностью произнес оборотень, слегка наклонившись, чтобы услышала его слова только я. – Наслаждайся оперой, у Каролины Стар дивный голос.

– А когда же мы пойдем знакомиться с мистером Джексоном? И он здесь? – Не удержалась и прикоснулась к руке Варда.

Раздался первый звонок, предупреждая зрителей, что скоро начнется представление.

– Здесь, его ложа ниже нашей, отсюда не видно. Начнется антракт, и сходим прогуляемся. В театре они не посмеют кому-либо причинить вреда, но бдительность не теряем. Главное, помни: ты в безопасности.

– С оборотнями мне ничего не страшно, – заверила я и в смущении отвернулась, когда пальцы Варда сжали сильнее мои пальцы.

Оборотень не позволил мне убрать руку. Прозвенел второй звонок, за ним – третий. Стали гаснуть лампы, зрители постепенно умолкали.

– Вот мы и познакомились, Эмма, – услышала тихий голос Ксены, когда она обратилась к моей маме. – Надеюсь, теперь дело пойдет быстрее. Вард, как настоящий волк, обожает преследования и засады. Мы с Айраном дали ему срок – месяц.

– Я уверена, ваш сын знает, что делает.

– Боюсь, он настолько зациклился на взаимности, что станет тянуть время, пока точно не будет уверен. Она ведь уже один раз разбила ему...

Заиграла громко музыка. Кто там и что разбил Варду, я не узнала, но догадывалась. Нервничая сжала пальцы на руках. «Неужели они говорили обо мне? А если… Вард не торопиться с признанием, что я его пара, потому что однажды… я уже оступилась?» Хорошо, что в темноте никто не видел, как горели мои щеки. Красный бархатный занавес поднялся и внимание зрителей устремилось на сцену, декорированную под яблочный сад. На ней стояла тоненькая, в полупрозрачном белом платье девушка. Распущенные рыжие волосы каскадом рассыпались по спине Каролины Стар. Когда она запела контральто, все замерли от блаженства. Голос оперной певицы волновал, увлекал публику. Мне показалось, я перестала дышать от восхищения, слегка подалась вперед, чтобы быть ближе к дивному голосу. Насущные проблемы забылись, осталась лишь прекрасная музыка и контральто дивы.