– Пока вам надо выяснить все обстоятельства гибели сына. Вот вам номер моего телефона, звоните в любое время. А теперь прошу меня извинить. Силы оставили меня. Деньги на расходы вам переведут по номеру телефона. Обо всём остальном побеседуйте с женой Карла Соней, она ждёт вас внизу. Юстас вас проводит.

Старик Мориц нажал кнопку на брелоке, который находился у него рядом с подушкой. Услышав вызов хозяина, дворецкий открыл дверь в комнату и пригласил Романа проследовать за ним. Рейнгольд встал, попрощался с Морицем и спустился за Юстасом на первый этаж. Здесь его уже встречала стройная молодая женщина. Выглядела она на тридцать лет с небольшим хвостиком, длинное траурное платье оттеняло немного бледное и худощавое лицо. Тёмно-каштановые волосы молодой женщины пахли жасмином и были красиво уложены в высокую строгую причёску. Она представилась Роме как Соня Мориц и пригласила его последовать за ней, попросив дворецкого, чтобы им в зал подали кофе.

Зал особняка являлся поистине залом, в полном смысле этого слова, как и положено в таких богатых домах. Дорогая мебель из карельской берёзы поражала воображение. У глухой стены, напротив огромных римских окон в пол, стоял громадный овальный стол, на резных массивных ножках, из того же гарнитура, что и вся мебель в зале, его массивная столешница играла на солнце замысловатыми янтарными переливами среза натурального дерева и являлась предметом настоящей роскоши. Вокруг красивого стола расположились двенадцать массивных стульев с резными высокими тронными спинками, в средине которых находилось изображение резной головы льва. На столе – два сервированных прибора для завтрака, одно место напротив другого. Соня показав рукой на место для Романа, села сама напротив него. Здесь, как и во всём остальном доме, висели картины, но в зале на охотничью тематику, в дорогих багетных рамах, а на больших трофейных розетках были вывешены чучела голов кабана, буйвола и оленя с прекрасными ветвистыми рогами на восемь отростков, видимо кто-то из хозяев дома увлекался спортивной охотой или им близка была эта тематика.

– Роман Генрихович, вы можете называть меня просто Соней, – обратилась к нему жена Карла, – так нам будет удобнее общаться. Давайте, чтобы не тратить время друг друга, построим наш разговор таким образом, что вы станете задавать мне вопросы, а я на них по возможности полно постараюсь ответить. Вас это устроит?

– Да, конечно, – ответил ей Рейнгольд, эта женщина своим обликом и манерой разговора сразу вызвала в нём симпатию, – мне так будет удобно. В первую очередь я сочувствую вашему горю, я хотел бы от вас услышать более подробную версию гибели вашего мужа, а потом сам задам вам вопросы, если у меня таковые появятся.

Соня утвердительно кивнула в ответ, несколько секунд помолчала, опустив взгляд в пол, видимо решая с чего начать, и стала говорить негромко, хорошо поставленным приятным голосом:

– У меня, так же как и у Олбериха Леопольдовича, есть сомнения в том, что мой муж покончил с собой. Но давайте я начну по порядку. В тот день, 5 августа, в воскресенье, он был на банкете в Коктебеле по случаю закладки на территории нашего яхт-клуба новой гостиницы. Это событие отмечали в клубе-ресторане «Санта Фе», который находится в курортной зоне городка, рядом с набережной. В ресторанчике есть открытая площадка под навесом, где и был заказан стол на восемь часов вечера. На банкет собирались его компаньон по яхт-клубу Борис Спасский, инженеры, ведущие проект гостиницы, кто-то из администрации Коктебеля, кто-то из налоговой и полиции. Словом, нужные люди. Я не хожу на такие мероприятия с Карлом. Извиняюсь, не ходила. Хотя Карл и просил меня пойти с ним, так как все приглашённые были с жёнами, но я не люблю такие деловые нужные застолья, меня они тяготят, и Карл не стал настаивать. Что касается Бориса Спасского, то это весельчак и балагур, бывший яхтсмен, такой большой и добрый мужчина, и, мне кажется, хороший друг. Карл слабо разбирался в яхтах и во всем, что с этим связано, но очень любил море, паруса, свободу. И вот Спасский как раз и был рекомендован ему друзьями, как порядочный человек и знаток этого всего, связанного с яхтами и морем. Борис сам мечтал об организации яхт-клуба и всего с ним связанного, но своих средств у него не было. Муж предложил ему стать управляющим яхт-клуба, и тот с радостью согласился. Борис проявил себя способным организатором и с вложенными деньгами мужа дело пошло.