− Сеньорита Кэтэрина, нам уже пора, − граф подал своей амантэ руку и чуть поклонился собеседникам, собираясь уходить. – Сеньоры, было приятно видеть вас здесь.
− Ждём вас на фиесте, сеньор Морено, − кивнул в ответ сеньор Виго.
− Непременно…
На какую-то секунду взгляд графа задержался на лице Эмбер, но и только. И вот уже он и его спутница пошли прочь к лестнице, а Эмбер медленно выдохнула. Ей показалось, что она нормально не дышала целую вечность.
Граф её не выдал. Хотя укрывать эйфайра – это преступление. А пустить эйфайра в сенат – очень серьёзное преступление. Да и нанять эйфайра украсть камень, и не у кого-нибудь, а у одного из грандов Лазурного двора – это вообще ужасное преступление. Граф рисковал, и очень сильно. Он так много поставил на карту, что после такого ей точно не жить. Но зато сейчас… Сейчас она пока ещё в безопасности.
Теперь граф знает, что она уже подобралась к Агиларам максимально близко − сеньор Виго сказал ему о том, что Эмерт его помощник. Так что с личиной Эмерта после этого дела придётся сразу же попрощаться. И это было весьма печально, потому что она прикипела к парню всей душой, и играть эту роль ей было очень легко. А на новое лицо понадобится много сил. В первый раз создавать образ трудно, привыкать к нему, удерживать и вживаться в роль всегда сложно.
Чёртов граф!
А кстати, в прошлый раз она сказала Его светлости, что придёт к нему через два дня. И два дня истекали сегодня вечером.
Как же быстро пролетело время!
Но нельзя не согласиться, что сегодня Лучезарная провела её по самому краю обрыва. А раз она выйдет из сената живой, то значит на этот вечер у неё очень много дел. И как поётся в одной театральной постановке: «Фигаро здесь, Фигаро там…». Всё нужно успеть!
Если сеньор Морено не выдаст её, а он её не выдаст, это уже ясно, то сегодня придётся наведаться к нему в гости.
Она снова глубоко вдохнула и выдохнула, успокаиваясь. И в этот момент удар гонга возвестил о том, что сенаторам пора занять свои места в ложах.
Четыре ложи, четыре цвета. Сеньор де Агилар, как ранее его отец, возглавлял зелёную ложу. Но, как заметила Эмбер, в происходившем вокруг сеньор Виго понимал едва ли больше неё, потому что всё время переспрашивал о чём-то у дона Диего и диктовал ей, что записать.
− Запиши – прочесть седьмую поправку к закону о наследовании.
− …Посмотреть решение суда по делу Санта−Терезы…
− … Двадцать седьмой параграф Морского кодекса…
Она записывала быстро, разложив на коленях планшет и прислушиваясь к тому, как дон Диего, взявший слово, красочно распекает кого-то на противоположной стороне арены.
− … Закон о гигиене? Хм. Запиши и его…
− Зачем это, сеньор? – переспросила она недоумённо.
− Ну, − усмехнулся сеньор де Агилар, − мне нужно понять, во что меня втягивает дядя.
В это время кто-то на противоположной стороне арены вскочил и принялся перебивать дона Диего. Секретарь заседания ударил молотком и прокричал:
− Прошу тишины и уважения!
− Делать браслеты для каждого эйфайра? Это слишком дорогое удовольствие! – выкрикнули откуда-то справа. – Но вы, видимо, хотите перепродавать втридорога ониксид из вашего рудника в Нахамбе?! Тогда Торговой палате стоит ввести для вас фиксированную цену, а заодно и обложить пошлиной, чтобы вы не наживались на нашей общей проблеме! Но вообще, это не самое удачное решение проблемы эйфайров!
− А вы что предлагаете? Топить их в Лагуне? – раздался голос с противоположной стороны.
− Зачем же топить? На острове Дежавю пока ещё есть места, — быстро ввернул дон Диего. — И, кстати, стоит обсудить выделение средств из казны города на строительство ещё одного корпуса приюта.