У него жёлтые глаза и кучерявые седые волосы, смешно торчащие во все стороны. Ревьелло такого маленького роста, что едва достаёт мне до носа. Представляю, как он забавно смотрелся рядом с огромным Томасом.

– Добрый день, господин Ревьелло.

Вхожу, Эш и Доран следуют за мной.

– Вижу, вы привели друзей, – старик с интересом смотрит на огромных орков.

– Они меня подождут. Поговорим наедине.

– Вы можете присесть тут, ребята, – Ревьелло указывает моим спутникам на чёрный диван в центре огромного зала.

Мы вдвоём проходим в небольшой уютный кабинет. Я успеваю заметить кольцо на пальце старика, глаза его дракона цвета медового янтаря.

– Мэйлин, хочу выразить вам своё сочувствие, я уже послал цветы вашей матери. Томас – хороший парень, очень жаль, что такое произошло, – старик указывает мне на кресло.

– Благодарю вас, мы держимся. Я здесь по другому поводу. Хочу вас уверить, что сегодня ночью мы привезём чашу в Риоску. Я настроена подписать бумаги, сделка состоится.

– Я не передумал, вы зря переживаете. Я давно работаю с Томасом, он человек слова. Не сомневаюсь, что вы тоже, – старик рассматривает меня, скорее всего сравнивает с братом, знаю, наши черты лица очень схожи.

– Могу я узнать, почему вы продаёте землю именно нам? – не уверена, что мне стоит задавать этот вопрос, наверняка они все обсудили с Томми, но мне нужны любые сведения.

– А почему нет? Хочу напоследок насолить этим напыщенным индюкам, возомнившим из себя невесть что, – хихикает старик.

– Значит, у вас есть враги среди высокородных драконов? Кто они? – я пробую осторожно прощупать почву.

– Это допрос, мисс Солиер? – Ревьелло всё ещё улыбается, глаза у него мутные, он глядит с лукавством.

– Послушайте, я уверена, что Томас пострадал из-за вашей чаши, или из-за земли.

– У вашего брата было много врагов, в том числе среди криминальных авторитетов старого города. В своё время он шёл по головам, чтобы добиться того, что сейчас у него есть, – дракон снисходительно прищуривается, как будто я несмышлёная девчонка, взявшаяся за то, что мне не по плечу.

– Вы правда думаете, что кто-то из верриков рискнул бы подбросить бомбу из драконьего огня? Её не так просто достать, знаете ли, – язвлю в ответ.

Ревьелло пожимает плечами. Он что-то скрывает. Я это чувствую.

– Зачем вам эта чаша? Что она даёт?

– Брат не рассказывал вам? – притворно удивляется дракон.

– Я не спрашивала, – выдавливаю я.

– Дело в том, что я умираю, мисс Солиер. У меня нет семьи, я одинок. Но есть кое-кто, кто мне очень дорог. И ей грозит беда. Эта чаша поможет спасти её, – его и без того мутный взгляд туманится, уголки губ ползут вниз, делая Ревьелло похожим скорее на печального маленького мышонка, чем на дракона.

– О ком вы говорите? Как чаша поможет? – я не даю ему разжалобить себя.

– Я не вправе выдавать чужие секреты.

Я почти уверена, что он знает что-то, и держусь из последних сил, чтобы не начать требовать ответ:

– Мне не нравится эта таинственность, господин Ревьелло. Хочу вам напомнить, что мой брат сейчас в больнице, его жизнь висит на волоске. И если в этом мире есть хоть что-то, что поможет мне найти урода, который в этом виноват… О, будьте уверены, я эту информацию из-под земли достану.

– Я не сомневаюсь в этом. Однажды правда действительно всплывёт, но поверьте, состояние вашего брата никак не связано с этим артефактом, – отрезает старый хрыч.

Я смотрю на него тяжёлым взглядом.

– Очень удачно, что вы пришли сегодня сами. Конечно, я ожидал увидеть вашего старшего брата. Но мне абсолютно не важно, кто из Солиеров будет сегодня подписывать договор.