Мысль о Тихомире немного отрезвила, я стала очень медленно пятиться к печке.

– Пару любить надо, а не по дедовскому приказу действовать, – шипела я, уже подумав, что живой ему не отдамся. – А ты не в курсе, как это делают.

– Почему же, – он также медленно, как и я, стал подниматься. – Я сейчас тебя так отлюблю, что с кровати неделю не встанешь.

– Сам себя отлюби и не вставай неделю, а лучше пару лет, ублюдок, – я кинулась к выходу. У меня скорость, у меня реакция и ловкость. Но учил меня двигаться сам Злыдень, поэтому пробиться к двери не получилось. Молниеносно он кинулся мне наперерез. Рядом была лестница на второй этаж. Ловко увильнув от его лап, я рванула к ступенькам.

Он выловил меня за ногу и скинул вниз. Я ударилась лицом об ступеньку, заехала второй ногой подонку в глаз. Выпустила когти и кинулась на его лицо, изогнувшись всем телом. Он не дал мне себя поцарапать. Мы дрались не в первый раз, а я не из тех, кого можно забить,  лучше сдохну, чем насильнику отдамся.

Но Злыдень сильнее. Я только и успела во всё горло закричать, как он меня к бревенчатой стене пришпилил и навалился телом. Глаза его бешеные горели, из хвоста на макушке выпали чёрные пряди и упали на довольное лицо. Он улыбнулся и дунул на них.

– Сиськи твои молочные, снятся каждую ночь, – он грубо зажал мою грудь. – А задница из головы не выходит. Вон она, сука, истинная пара. Еб*ть тебя, Алька, каждый день буду, пока за все свои триста лет простоя не насыщусь.

– А-а, понятно, – от отчаяния я истерично рассмеялась. – Триста лет без секса, сперма застойная дряхлым потоком в башку ударила и застыла там. То-то ты такой отморозок.

Его коготь проехался по моему плечу, оставив за собой кровавый след. А я даже не почувствовала боли, так была в этот момент напряжена и озлоблена, до лютой ненависти. Волк оскалился в клыкастой ухмылке и слизал длинным, шершавым языком капли крови с моей кожи. Побежала по телу электрическими разрядами мелкая дрожь. Злыдень поднял голову и поцеловал меня. Как вино горячее с мёдом и пряностями разлилась пылающим потоком волна внутри, обжигая сердце. Язык со вкусом моей крови пробрался мне в рот. Выпустив клыки, я его прокусила. Кровь наша смешалась, выдав отдельный дурманящий аромат. Возможно, опьянев от этого кровавого зелья, Злыдень больше не ударил меня, хотя я ждала.

Мы никогда в жизни не целовались. Самое интимное, что между нами было это три часа вальса и совместное возлежание на кровати в одежде. И всё, потому что ему приказали пару найти, а он не хотел.

Волчица внутри была вполне довольна происходящим, наполняя меня звериным желанием. Мне же стало горько. Он не любил меня

А потом развалилась на две половины дверь, в шаге от нас со Злыднем. Не вписавшись в косяк, к нам влетел гигантский седой оборотень, сбил с брёвен щепки. Руки его были длинные и мощные, покрытые серебристым мехом. Пасть напоминала вытянутую волчью, полную острых зубов, что располагались по всему нёбу сверху и до языка снизу в несколько рядов. Никогда в жизни не видела Альфу в обороте. Горели его синие глаза, волчьи лапы сбили порог у двери. Холка вздыбилась, и стал оборотень расти ввысь, подперев гигантскими плечами потолок.

Злыдень откинул меня в сторону, стал оборачиваться в серого зверя. Он уступал Альфе в размере,  скорости и силе, поэтому почти сразу вылетел в окно, так и не успев обернуться волком.

4. 4

Со Злыднем я познакомилась больше года назад. Той холодной весной, я со своей маленькой дочкой ушла от подонка мужа. Ушла со скандалом, Злыдень меня встретил на улице и подвёз. Казался мне таким представительным, красивым мужчиной. Я сразу на него запала, на такого трудно не запасть. Он обернул меня, а хотел убить. Видимо, Альфу он слушал иногда.