«Ты мой рай» можно назвать самой бредовой и унылой историей на свете. Все триста с лишним страниц я читала ее лишь ради второстепенной герцогини-злодейки. Она — единственное, что украшало эту новеллу и делало ее хоть сколько-нибудь интересной. Далия Фортунайт не была классической злодейкой, она была умной, образованной девушкой, которая всем сердцем любила человека, который любил другого мужчину. Все поступки Далии воспринимались ее возлюбленным как угроза его отношениям, и поэтому однажды он просто взял и казнил ее.

И вот я стала той самой злодейкой. Как отстойно!

А ведь все начиналось так хорошо! Я вернулась домой после тяжелой смены в скорой. Обессиленная легла спать, потому что впереди меня ждала целая неделя подготовки к защите диплома и госэкзаменам, а мне просто необходимо было отдохнуть.

Моя чудесная кроватка была мягкой и непривычно уютной. А чудесные сны о том, как я, наконец, заканчиваю учебу и отправляюсь в свободное плавание, вызывали у меня восторг. В общем, спалось мне просто восхитительно, пока я не проснулась.

Когда я по привычке потянулась и открыла глаза, передо мной была не моя родная комната в общаге, а неизвестного происхождения апартаменты размером с просторную однокомнатную квартиру.

Кажется, именно в этот момент я начала осознавать, что у меня проблемы. Или это произошло, когда после стука в комнату влетела незнакомка в черной униформе.

— Миледи, вы проснулись? Доброе утро!

Я села в кровати и удивленно уставилась на нее.

«Что происходит? Какая еще миледи?» — про себя подумала я, не спеша отвечать незнакомке.

Видимо, девушка заметила мое ошеломленное выражение лица, прямо-таки намекавшее, что утречко-то совсем не доброе.

— Миледи, с вами все в порядке? — она подошла поближе и, наивно хлопая голубыми глазками, посмотрела на меня. — Мне позвать врача? У вас, наверное, опять болит голова? Принести вам ваше лекарство?

Голова болит? Да вроде нет. Я подняла руку и приложила ладонь ко лбу. Может, я заболела? Нет, не горячий. Значит, вряд ли грипп. А если галлюцинации? Или сон? Я сильно ущипнула себя за щеку и тут же завопила.

— Божечки, миледи, что вы делаете? Перестаньте! — девушка перехватила мою руку, когда я поднесла ее к другой щеке для новой проверки. — Вы же оставите синяки на своем хрупком лице! Что я скажу его сиятельству?

— А? — я совсем не поняла, о чем она. Какое еще «его сиятельство»? Что со мной произошло? Не помню, чтобы я вчера пила. А может, я так перепила, что забыла об этом? Но тогда как я здесь оказалась? И здесь — это где?

В голове бушевал неиссякаемый поток вопросов и мыслей. Голова и правда начала побаливать.

— Пожалуй, я все-таки позову врача… — девушка испуганно сделала от меня шаг назад.

— Иваныча позови… скажи, у Соболевой весеннее обострение, — ощупывая свое лицо, попросила я девушку. Она же все равно собралась за врачом, так пусть хоть нормального приведет. — Или белая горячка...

— П-п-простите? — она таращилась на меня огромными, полными удивления глазами. — К-какого Ив-ив-иваныча? О чем вы, миледи? Кого я должна позвать?

— Его нет, что ли? Так заведующего приведи!

— Заведующего? — непонимающе переспросила она и долго размышляла, прежде чем спросить: — Вы имеете в виду управляющего?

— Ну, его зови! Какая, блин, разница! — приказала, повысив на нее голос. Она, испуганно вздрогнув, выскочила из комнаты.

Я обхватила лицо руками и вздохнула. По-моему, мои щеки какие-то не такие. Не слишком ли они мягкие? Я задумчиво посмотрела на свои руки. Кто мне сделал маникюр? И почему пальцы такие изящные? Обычно после смены в медицинских перчатках мои руки больше походили на высушенную хурму. Я удивленно рассматривала ладони и начинала подозревать причину такого изменения. Нет. Только не это. Это ведь не то, о чем я думаю?..