В душе того, кто посвятил себя службе Организации, направленной на благо всего человечества, нет и не должно быть места для жалости к отдельно взятому человеку!

11. Глава седьмая

Патрисия зашла попрощаться раним утром.

Леночка заканчивала растяжку на полу, готовясь приступить к упражнениям у станка.

Ей уже стало безразличным помигивание лампочки видеонаблюдения в углу зала. Если кому-то интересно смотреть, как она пыхтит и потеет, это его проблема!

- Я была рада с вами работать, мадмуазель Хелен, - сообщила «тюремщица», стоя на пороге комнаты.

«Не могу сказать того же о себе», - подумала Леночка, но вслух поинтересовалась:

- Вы уезжаете?

- Да, - последовал короткий ответ.

Леночка растерялась.

Отец ни словом не обмолвился о том, что и ей, его дочери, предстоит отъезд. Куда? Может, в школу, где учится Маша? Или в другую школу, где обучают заумку Светку? Не может быть, чтобы Патрисия не знала о дальнейшей судьбе подопечной!

- А я? – Леночка не стала высказывать предположения о своей дальнейшей судьбе.

«Бежать впереди паровоза» и озвучивать собственное мнение за два месяца её отучили полностью! Хотя бы тем, что неуместные вопросы всегда оставались без ответов. Не говоря о предположениях.

- Этот вопрос вам лучше задать отцу, - Патрисия развернулась и покинула зал, оставив девушку в полном недоумении.

«Интересно», - думала Леночка, - «теперь мне предстоит готовить для двоих? То-то папка обожрется!», - хихикнула, вспомнив микроскопические порции. Закончив урок, отправилась в столовую, смежную с кухней.

В кухне девушку ждал сюрприз в виде хлопочущего у плиты мужчины лет сорока.

Мужчина вынимал из электродуховки противень с благоухающими всеми специями мира круасанами.

Услышав шевеление за спиной, а, скорее всего, то, как громко сглотнула слюну Леночка, мужчина резко обернулся:

- Прошу вас выйти, мадмуазель Хелен, - в лице незнакомца не дрогнул ни один мускул. Его голос был сух и безэмоционален, словно говорил не живой человек, а робот.

«Угу», - думала Леночка, - «обязанности официанта-подавальщика отныне возложены на тебя, чурбан», - развернулась и, не говоря ни слова, отправилась в столовую, где и заняла привычное место.

- Ты опоздала к завтраку! – в столовую вошел Тимур Халфин. – Патрисия должна была предупредить, что с сегодняшнего дня твой первый прием пищи сдвинут на четверть часа. В это время ты должна приступить к уроку. Покинь столовую.

- Она ни о чем не сказала! – Леночка старательно пыталась восстановить картину прощания с «тюремщицей». Добавила: - И я есть хочу!

- Твои желания никому не интересны, - Халфин сел за стол. Повторил: - Покинь столовую.

«Почему он надо мной издевается?!» – Леночка, сглатывая слёзы, брела в класс-библиотеку. – «Что я ему сделала плохого?!» - толкнула дверь в комнату. Посмотрела на стол, где лежали стопочкой словари и разговорники. Подумала, что в отсутствии Патрисии никто не станет проверять, сколько слов и фраз она выучила. Плюхнулась в кресло, стоявшее у стены, и включила телевизор. Знаний французского вполне хватило, чтобы следить за новостями и понимать, о чем говорит диктор.

Через полчаса в комнату вошел тот, кого Леночка нынче утром приняла за нового повара. Мужчина положил на край стола стопку книг. Встал перед панелью на стене. Протянул руку, в которую Леночка безропотно вложила пульт.

- Я буду преподавать вам, мадмуазель Хелен, грамматику и правописание, познакомлю вас с мировой литературой, географией и историей, проведу начальный экскурс в основы биологии. Так же буду обучать вас немецкому языку, - сообщил мужчина. – Можете обращаться ко мне мсье ВиктОр, - сделал ударение на последней гласной.