— Я отказываюсь раскрывать свои кулинарные секреты.

— Будь по-твоему. В общем, это было вкусно! Добавить к хлебу с сыром запах копчености от костра, ммм, я бы отдала за ту еду этот завтрак!

Мы почти как настоящая влюбленная парочка, если переместить наши отношения в другие условия.

— Расскажешь, почему Лора до сих пор следит за мной?

— Верховному нравится, когда вампиры выглядят прилично.

— А я выгляжу не очень?

Вампир смеется.

— Почти все новообращенные чувствуют себя на две ступени выше человека. А хорошая одежда — быстрый способ добиться визуальной разницы.

— Но я человек и подобных амбиций у меня нет.

Крис разводит руками.

— Вот поэтому рядом Лора. Она будет прививать тебе любовь к моде. И теперь ты одна из нас. Верховный хочет, чтобы все так думали.

— А Джон? Вы с ним друзья?

— Джон хороший охотник. И хороший исполнитель.

— Охотник? Значит, убийца, — добавляю я. Крис кивает, подтвердив догадку. Хорошо, что я поела, поскольку любое упоминание насилия вызывает приступ тошноты.

— Его опасаться не стоит. Он всегда сыт и не станет атаковать, даже если подойдешь незаметно. Его самоконтроль высок, но проверять на деле не стоит.

— Как он справляется, если даже ты…

— Эми, я довольно часто бываю голоден.

— Ты делаешь это из соображений совести? Но разве голод не убивает тебя?

— Не надо об этом, хорошо? Вообще, давай закончим о питании аристократов? Тема закрыта.

Кристофер не повышает голоса, но взгляд у него меняется. Зрачки чернеют, выделяясь на фоне бледной кожи. Гнев в нем нарастает и я отчаянно хочу обнять вампира. Но не делаю этого, помня о правилах. Да и Крис всем своим видом показывает, что не готов к какой бы то ни было близости. Пусть вчерашний вечер и говорит об обратном.

— Так значит, у каждого есть свои обязанности?

— Вроде того, — пожимает плечами брюнет, — без системы не выживет ни одно общество. Даже такое, как наше. Каждый из аристократов выполняет свою роль. Представь, что это работа, где есть повышение или увольнение. Есть также и рабы.

— Падальщики?

— Нет. Здесь в немилость попадают те, кто не смирился или предал Верховного. Все они рабочие и трудятся на благо жителей особняка.

— Как-то противоестественно работать на того, кого ненавидишь.

— Любое действие имеет последствия, — Крис указывает на последнюю дольку томата в моей тарелке. — Благодаря их трудам ты пробуешь свежие овощи.

— Все это похоже на вампирский муравейник, — нервно хихикаю я, —только главный — мужчина.

— Интересное сравнение, — улыбается Кристофер, наблюдая за тем, как я доедаю последний кусочек и собираю посуду. Вампир меня тормозит.

— Оставь. Это не твоя забота.

— Не входит в мои обязанности? — пытаюсь пошутить я.

— Правило четыре: никогда не выполняй труд другого вампира. Иначе в его существовании отпадет надобность.

— Труд рабов?

— Да.

Я тут же отхожу от раковины и даю себе обет не браться за чужую работу. Еще не хватало быть виноватой в чьей-то гибели. Даже если это обращенные.

— Если у каждого есть роль, то кем стал здесь ты?

Вампир будто нарочно не смотрит в мою сторону, подходит к двери и оставляет там стикер с пометкой «Уборка».

— Нам пора!

Прекрасно ушел от ответа. И я не переспрашиваю.

А у меня есть роль? Ах да, конечно. Я буду вынашивать для вампиров ребенка, которого отберут. А дальше? Если смотреть вперед, картина мрачная. Эми, твои мысли бегут впереди тебя. Лучше подумай о чем-нибудь хорошем.

Есть ведь что-то хорошее? Например, Кристофер. Может любовь к нему залатать пропасть между нами? Нет…

Пока мы возвращаемся наверх, вампир рассказывает о том, что мы живем всего в двадцати километрах от лагеря выживших, если пройти напрямую через лес.