— Вранье… Сегодня ты станешь моей женой, и я тебя трахну. Ты будешь сопротивляться, ты будешь кричать, ты будешь бить меня и кусать, но как только я войду в тебя, как только я размажу сперму по твоему лицу, ты признаешь, что хотела меня… Я заставлю тебя.

— Никогда! – уже плачу, а между ног отчаянно щиплет в надежде, что он не только прикоснется, но и доведет… Нет-нет! Господи, он дрочит на меня!

Спину обжигает несколько горячих капель, а он целует меня в щеку и уходит в гардероб, пока я, задыхаясь от нехватки воздуха, просто чувствую, как капли спермы стекают по ногам. Это унизительно! Гораздо легче было воспринимать тот единственный раз с мужчиной, потому что мозг не позволял даже вспомнить детали. Лишь страх и ужас, которые охватили меня, лишь боль, что пронзила мое тело. Но я хотела забыть и забыла, а как забыть это? Как забыть, если он постоянно перед глазами?

— Однажды я убью тебя, — говорю ему вслед, когда он уже у двери, в полном облачении. Красивый и ужасный.

— Однажды ты полюбишь меня.

Никогда еще мой смех не был таким зловещим.

— Это только в сказках красавица влюбляется в чудовище… А это не гребаная сказка! А ты никогда не станешь принцем!

— Однажды ты полюбишь меня, — повторяет он, словно сам в это не верит и закрывает за собой дверь, а я лишь могу кинуться к самой тяжелой вещи, что я способна поднять. К подушке, которую и кидаю в сторону двери.

— Никогда. Никогда. Никогда!

20. Глава 19.

Он ушел, а я осталась. Стояла униженная, не в силах пошевелиться. Пыталась найти в себе разумные зачатки, попытаться мыслить здраво. Вспоминаю как жила с отцом. Попытки им манипулировать. Думала, что если буду послушной, он смягчится. Что позволит мне самой выбирать свое будущее. Пока в какой — то момент он просто не позвал меня в кабинет, чтобы сказать, что я выхожу замуж. Он уже обо всем договорился. Договорился, господи.

Я даже не видела своего будущего мужа, даже знать его не хотела Сбежала в ту же ночь.

И какой был смысл? Какой был смысл во всей моей жизни!? Восемь лет мыканий, попытки сделать себя, чтобы снова вернуться в отправную точку.

Душ принимаю медленно, стараясь смыть с себя не только липкие пятна, но и прикосновения, которые фантомными кляксами застыли на теле.

Горячий душ. Холодный. Снова и снова лью на себя воду.

В голове проясняется.

Я пытаюсь отодвинуть на задворки безысходность и понять, почему Саид ведет себя так, словно знает меня.

Словно спал со мной. Словно я добровольно ему отдавалась. Словно могла…

Не просто в беспамятстве, а на яву.

Это полная глупость конечно.

Этого не может быть, но я начинаю вспоминать, что провалы в памяти бывали всегда, когда я шла пить с Галей. Она должна была помогать добираться до дома, и она всегда помогала, или говорила так…

А если… Страшная мысль, но все же… Если она врала? Если Саид… Закрываю дрожащими руками лицо… Нет, нет… Это чушь. Этого не может быть.

Но если он и раньше брал меня. Если он прознал про мой недуг и нагло пользовался моим телом.

А я? Я ж не дура, чувствую, как тело тянется к нему… Тело словно собака реагирует на его чертову стальную палку между ног.

От этого становится противно, от этого мутит.

Выхожу из душа, отравленная мыслями, вижу накрытый завтраком стол. Скинуть бы все эти красивые блюда. Запустить в стену золоченную посуду. Но сегодня она как назло вся из стали. Придурок… Убить можно чем угодно, было бы желание.

Но мне нужны силы. Чтобы узнать правду, чтобы использовать ее против него. Для себя.

Сажусь за стол и принимаюсь за вкуснейшие булочки… Мягкие, с творогом. Как я люблю.