Ну, что ж, мне не привыкать быть сильной. Как самая старшая дочь, я всегда несла ответственность за сестренок, и пока мама была на работе, хозяйство вела я. Усмотреть за близняшками было не меньшим испытанием, чем завоевать расположение сурового фашиста Штраймана и учиться в элитном университете Рич Парамаунт. Настроившись на то, что у меня все получится, я вышла из своей комнаты в новую жизнь.

Снова восторгаться дорогой обстановкой замка у меня не было времени. Я не знала, как буду добираться до университета, поэтому планировала выйти пораньше и посмотреть по Гугл‑карте, куда идти.

В доме царило спокойствие. Обманчивое, как я уже успела убедиться. Неужели мистер Герольд не узнал от своих охранников, что на его территории проводили развратные обряды? По периметру газона были установлены камеры. Ему ведь должны были доложить о происшествии... Если только охранники не решили умолчать об этом, чтоб не подставлять свою задницу под проблемы. Они же спали на посту!

Как я и предполагала, мистер Герольд ни о чем не догадывался. Немец завтракал так спокойно, будто ночь была самой обычной и непримечательной. Я учтиво поздоровалась и подошла к свободному месту за столом с разложенными приборами и тарелкой.

— Эва, это место не для тебя. Сядь подальше, — сухо приказал хозяин.

Ну, отлично. Не сильно хотелось сидеть в опасной близости от этого фашиста. Штрайман был одет во все белое: рубашка с коротким рукавом и брюки подчеркивали его атлетическую фигуру. Я с любопытством заглянула в его тарелку. Сухое сено, ростки пшеницы, два варенных яйца и разрезанное авокадо. Этот мужик ведет здоровый образ жизни и явно решил жить вечно. Даже если бы я была его законной родной внучкой, то я вряд ли б дождалась его смерти. Мамин план погорел в зародыше!

Плотная женщина в очках и сером переднике принесла мне такой же набор продуктов, как и лежал у мистера Герольда на тарелке. Я откашлялась, нарушая тишину. Хозяин оторвался от чтения новостей в планшете и удивленно приподнял бровь. Серые зрачки посмотрели на меня с нескрываемым презрением.

— Ты что-то хотела сказать, Эвелина?

Да, я хотела попросить чего-нибудь вкусненького. Хлопья, жаренную яичницу с беконом или круассан. Но глядя в лицо, равнодушную маску, заведомо прочитала отказ.

— Приятного аппетита, мистер Штрайман, — вздохнув поглубже, я начала жевать стебель сельдерея, чувствуя себя козой на пастбище.

Зато теперь не придется сидеть на диетах. Можно считать, что я попала в пансион на оздоровительную программу. После убогого «правильного» завтрака Герольд встал из-за стола. Я поспешила подняться следом.

— Роза, он не спускался завтракать раньше? — приглушенно спросил Герольд домработницу. Женщина учтиво склонила голову, как рабыня перед английским рабовладельцем.

— Нет, господин Штрайман.

— Понятно... Опять пропустит пары, — сказал и недовольно скрестил руки на груди.

Пока я надевала рюкзак и кеды, Штрайман пересек холл и подошел к выходу на террасу.

— Эва, тебя подвезет мой шофер. Но это не значит, что ты обрела какие-то права в моем доме, — подчеркнул фашист, чтоб я не расслаблялась.

— Угу, понятно, — буркнула я. На бровь, приподнятую в осуждающем выражении, поспешила добавить: — Спасибо вам за все, мистер Штрайман. Я ценю вашу помощь.

— Очень сомневаюсь, Эва. В ваше время мобильных технологий и бескрайних просторов интернета, вы все отупели. Бескультурье и аморальность процветают среди молодежи, как венерические заболевания.

На этой вдохновляющей ноте Герольд вышел на веранду и «очень культурно» захлопнул дверь. Этот фашист — явный пример правильного и воспитанного поведения, с которого определенно стоит брать пример. Да уж, просто ходячий идеал для подражания и великий борец с аморальностью.