– Прошу, – обратился ко мне на английском второй мужчина, одетый в бежевый классический костюм. Очень дорогой классический костюм, явно сшитый на заказ, поскольку сидел на нем как влитой. А еще я заметила на его запястье золотой Ролекс, как и перстень на левой руке. Мужчине на вид было лет пятьдесят. Явно подкрашивал седину и несколько раз прибегал к инфекциям. Уж слишком выглядел дорого, чтобы это было не так, но вот лучики вокруг глаз выдавали его возраст.
А еще я знала одно – это точно был не мой адвокат!..

3. Глава 2

Казалось, прошли целые сутки! Я не понимала, что происходило.
Я продолжала стоять и смотреть на мужчину, как, собственно, и он на меня, только во взгляде уже откровенно читалось: ты будешь ногами шевелить или нет?
Вот знаете, нет! Я русская студентка, в тюрьме по обвинению в проституции и в осквернении достояния страны, а тут меня выпускают с извинениями по просьбе какого-то филантропа. Нет уж! Я взрослая! Давно в сказки не верю. Решил себе приобрести девочку на пару ночей, посчитав, что русские падкие на деньги? Я лучше останусь тут со своей боевой дружиной, чем пойду с ним. Я скрестила руки на груди и проговорила быстро на русском, пусть ломают голову:
– Чего вы хотите? Мне и тут все устраивает, очень даже недурно, да и компания отличная. Не скучно, да и по моложе будут! Опытом обменяемся, анекдоты потравим, посплетничаем. Глядишь, новую работу освою – визажист.
Оба мужчины переглянулись. Если полицейский успел выучить пару корявых слов на русском, то вот сейчас вряд ли бы даже с переводчиком справились. Я хороша в скороговорках, мама в детстве говорила, что проговаривание скороговорок хорошо влияют на дикцию, мимику лица, так будет меньше морщин, особенно относительно носогубных складок, ну и якобы, вот прям за уши притянуто, это я поняла, когда выросла, что от скороговорения губы не становятся более пухлыми. Хотя на свои губы я тоже особо-то и не жаловалась. Может и впрямь скороговорки? А вот капустные листы так и не помогли увеличить грудь, как и корочки хлеба. Еще говорили, что куриный помет хорошо помогает, но я не рискнула. Видите ли, где я кур-то искать буду в городе?
– Portatela fuori, – обратился мужчина к полицейскому.
И зачем я учила французский, когда надо было учить итальянский? Это явно звучало какой-то командой «фас», потому что мужчина в форме двинулся ко мне. Подойдя, он жестом указал на дверь. Все наблюдали за происходящей сценой с замиранием сердца, и я вместе с ними, ожидая дальнейших действий полицейского, когда я все же не сдвинусь с места. И тут все пошло не по плану. Произошел бунт на корабле, точнее в камере. Трое девиц, разодетых как спасатели Малибу, рванули вперед, и этот момент мне напомнил час пик в московском метрополитене, когда можно подогнуть ножки, и толпа вынесет тебя на ближайшей станции и понесет до эскалатора. Им-то хорошо, их паспорта не лежали в кабинете полиции. Меня буквально выпихнули узкую дверцу. Мужчина в костюме отшатнулся в сторону, но все же успел схватить меня под локоть и оттащить в сторону, а после вперед. Где-то на фоне криков четырех беглых девиц расслышала голос Жени. Я даже обернуться не могла, мужчина вцепился в мою руку точно клещами и буквально тащил силой, невзирая на все мои попытки высвободится. Когда мы не без усилий выбрались из участка, я попыталась отпихнуть от себя моего нового приятеля, как меня тут же схватили с двух сторон под белые рученьки и я просто осознала, что мои ноги не касались земли, поскольку я болтала ими в воздухе, точно накручивая педали велосипеда. Меня несли два огромных амбала.