Вдох… рваный, тяжелый, болезненный. Мне все еще не хватало кислорода. Чудилось, еще немного и задохнусь.

Мы поговорим, обязательно поговорим. Я выскажу все, что думаю. Но не сейчас. Сейчас мне надо научиться заново дышать.

— Спасибо, я сама… сама, — отозвалась я, глядя на свекровь с благодарностью.

На ее лице отражались вина и сочувствие. Женщина действительно переживала за меня. Это придало сил. Или, может, шок прошел. Но рыдать и биться в истерике я не собиралась.

— Я провожу тебя, — тут же вмешался Мейнор.

— У вас слишком много дел, повелитель, — возразила я, переводя на него взгляд.

Боль ушла. Смотреть на него было уже не больно. Наверное, в моих глазах он прочитал нечто такое, что заставило демона вздрогнуть и даже побледнеть.

— Ник… я все могу объяснить.

Когда-то этот тихий вкрадчивый голос сводил меня с ума, заставляя трепетать и мечтать о несбыточном.

— Не сомневаюсь, — проговорила я, расправляя плечи. — Я обязательно вас выслушаю. Но позже. Сейчас я… не готова воспринимать правду.

— Девочка права. Нужно время. Вам обоим. Отпусти ее, Мейн-оир.

«Отпусти! Отпусти меня!»

— Только сейчас, — тихо ответил демон, продолжая прожигать меня взглядом, — я позволяю тебе уйти только сейчас. Не отпускаю. И не отпущу.

Я понимала, что стоит за его словами. Мы все понимали этот скрытый смысл. Поэтому я еще сильнее выпрямилась и встретилась с ним глазами.

«Это мы еще посмотрим!»

Муж таращился на меня долгие секунды, а потом сдался. Кивнул, отступая и освобождая путь.

— Мы обязательно поговорим, Ник, обязательно.

Последнее слово все-таки осталось за ним. Ну и пусть.

Медленно, словно заторможенная, я покинула комнату и оказалась в коридоре. Вдохнуть все еще не получалось. Грудь горела огнем, а в висках стучала кровь.

Вперед. Сделать несколько шагов. И еще. С прямой спиной и на негнущихся ногах я упрямо продвигалась вперед, пока не застыла у небольшого круглого столика с хрустальной вазой, в которой стоял букет из пестрых цветов.

Я никогда не испытывала такую боль. Даже когда папа с Брэндоном пропали, я держалась. Да, мне было плохо, но я не теряла надежды на то, что они живы и вернутся. Именно она придавала мне сил жить дальше и бороться несмотря ни на что. И когда Филипп предал меня, бросив одну, я не сдалась. Вероятно, потому что никогда по-настоящему его не любила. Я выстояла, чтобы доказать ему и всем остальным, что не пропаду, что выживу. Это предательство закалило меня, позволив вырасти и стать лучше.

Но сейчас…

Я оперлась ладонями о столик и зажмурилась, вновь пытаясь сделать глубокий вдох. А перед глазами уже мальками черные мушки.

Я ведь верила ему! Как никому другому. Каждому слову. До конца. И даже мысли не допускала, что Мейнор может обмануть и предать.

Я ведь… влюбилась. Пресветлая, я умудрилась влюбиться в тот образ, который мне так старательно навязывали. Даже сама пригласила его в свою постель.

«Идиотка!»

Я с силой сжала край столешницы. Так, что побелели пальцы.

Мейнор лгал. С самого начала. Я предложила ему титул герцога, положение в обществе, земли, замок, драгоценности. Ему! Повелителю древнейшего города в мире!

«Дура! Дура! Дура!»

Как же он, наверное, смеялся надо мной. Наивная девчонка. Ребенок. Не зря же Мейнор так меня называл. Я действительно ребенок, наивный и доверчивый.

Тело свело такой судорогой, что с губ сорвался тихий стон. Как же было больно!

Продолжая опираться о столешницу правой рукой, я подняла левую и осторожно коснулась груди. Там, где ныло разбитое сердце. Сейчас я бы не сильно удивилась, обнаружив там кровоточащую рану. Ощущения были такие, словно у меня с мясом вырвали сердце и раскромсали его на куски.