«Айш`ир… ай`шир!»

Цветок, который распустился в моих руках… его саженец.

«Эти цветы распустились впервые. Его посадил наш повелитель».

Давно надо было понять… разгадать эту ложь!

«Больно! Пресветлая, как же больно!»

— Николетта? Николетта! С тобой все в порядке? Ты побледнела! — раздался приглушенный голос демонессы.

Женщина хотела встать и помочь мне, но не успела. Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге в облаке черного дыма материализовался мой муж.

— Вилес великий! Мейн-оир, что ты творишь? — хватаясь за сердце, воскликнула Мэлоэ-аин.

Только вот демон смотрел лишь на меня. И в его глазах я читала свой приговор.

— Ник, послушай…

Но закончить ему я не дала, как и подойти ко мне. Вскинутая рука и хриплый, словно чужой голос, полный непролитых слез.

— Ты… ты повелитель Аргарайга!

Я не нуждалась в ответе. Все прочла на его лице. И от этого стало еще больнее.

— Ник, послушай…

— Нет! — тяжело поднимаясь, оборвала я мужа. — Не смей!

— Ник…

В его голосе смешались тревога, забота и вина. И от этого безумного коктейля боль только усилилась. Словно в меня вливали яд, отравляя душу, ломая тело, туманя разум.

— Ничего не понимаю, — протянула свекровь, ставшая невольной свидетельницей краха моей личной жизни и будущего.

— Мама, потом!

С ней демон не церемонился. Резкие слова прозвучали будто приказ. Однако Мэлоэ-аин сложно было остановить, какой бы силой он ни обладал.

— Ты что, не сказал ей? — ахнула демонесса, обвиняюще взглянув на сына.

— Мама, я же сказал, потом!

— Ты действительно не сказал? Мейн-оир, как ты мог?!

Их перепалка оказалась как нельзя кстати, помогла сконцентрироваться, отвлечься и успокоиться, а еще отвлекла демона от меня. Потому что мне под его взглядом было тяжело, само его присутствие и голос давили, будто огромная глыба, мешая дышать. Хотелось уйти, сбежать, закрыться и… вдохнуть. Мне жизненно необходим был этот вдох. Один-единственный глоток кислорода.

— Ник, нам надо поговорить.

Мейнор смотрел, пока только смотрел и не делал попыток подойти и дотронуться до меня. А я сомневалась, что смогу выдержать его прикосновение. Сомневалась, что вообще когда-нибудь смогу глядеть на него без содрогания.

— Нет.

Я медленно обошла диван, раздумывая, как бы выбраться из комнаты. Требовалось миновать мужа, который продолжал стоять у дверей, перекрывая путь к отступлению.

— Ник, послушай…

«Не хочу! Не хочу ничего слушать! Не хочу знать! Мне нужен воздух!»

Помощь пришла с неожиданной стороны.

— Дорогой, отпусти ее, — внезапно тихо попросила свекровь.

— Мама! — рявкнул Мейнор в ответ, да так, что, вздрогнув всем телом, я уставилась на него. Тьма вокруг демона клубилась все сильнее, став угольно-черной. Еще немного, и затмит солнце, погружая все вокруг в хаос и темноту. — Хватит! Мы сами во всем разберемся! — отрезал муж, продолжая смотреть на меня.

Только на меня. Его глаза полностью почернели, выглядя теперь опасными и безумными. Казалось, вот-вот последует удар, а я… я даже испугаться не могла. Ничего. Внутри царила абсолютная пустота.

— Я вижу, как ты разобрался, Мейн-оир. Не видишь, девочке плохо, ей сейчас надо побыть одной, собраться с мыслями. А ты…ты же убиваешь ее.

Убивает? Не знаю… возможно. Обратив внимание на свои руки, я заметила нервную дрожь, которой не чувствовала.

— Милая, позволь я провожу тебя в комнату, — мягко произнесла демонесса, делая шаг ко мне.

— Нет, — мотнула я головой, сжимаясь, словно натянутая пружинка.

«Не надо меня трогать. Не надо ко мне прикасаться. Не хочу! Не могу! Не выдержу!»

Не истерика, не страх. Я просто ничего не хотела. Ни поддержки, ни сочувствия, ни прикосновений. Ничего. Лишь покоя. Умом я понимала, что надо остаться, поговорить, но сердце… та горстка пепла, что была сердцем, молила о пощаде и тишине.