Впервые я обратилась к нему по имени. Как-то само вырвалось.

И я теперь бесконечно жалею об этом. Не стоило. Это фактор сближения, который он прямо сейчас прочувствовал, показав это взглядом.

Далее мы заканчиваем танец, к концу которого я уже без сил, но стараюсь держаться ровно.

— Я понимаю твое нетерпение, — отвечает он мне только сейчас, на пути к нашим местам. — Всему свое время.

«Для тебя на самом деле нет никакой цели в этом браке».

Эти слова до сих пор звучат у меня в голове, я воспроизвожу их его голосом, пытаясь осмыслить. Он уже намекал на нечто подобное, но тогда я даже не задумывалась.

Присев на свое место, я спешу сделать пару глотков минеральной воды.

— Ты это всерьез говорил? — поворачиваюсь к нему, желая продолжить наши откровения.

— Что? — тоже поворачивается.

— От меня ничего не потребуется в этом браке? Я правильно поняла?

— Правильно, — кивает и берет за руку, потому что я ему позволяю. — Все будет, как я и обещал, — сжимает мою руку, чуть наклонившись ко мне. — Ты будешь свободна. Будешь учиться. Встречаться с друзьями. Все что угодно, что не будет порочить наш с тобой брак, — последнее произносит холодно, словно это закон.

И снова дрожью пробирает от одного его взгляда. Хотя прикосновение тоже оказывает давление, но я почему-то не против, иначе бы давно задергалась.

— Думаешь, мне нравится быть такой? — вырывается у меня рвано. — До встречи с тобой я была совсем другой. Не такой...

— Я знаю, какой ты была, Илона. Мне стоило только раз взглянуть на тебя, чтобы все про тебя узнать. Но то, как ты стала цепляться за свою свободу — впечатлило меня. И тогда-то я принял окончательное решение, что не откажусь от этого брака.

— Вот как… Значит, мне надо было на все соглашаться, чтобы ты передумал?

— Ты как всегда… — с улыбкой устало качает головой Вадим, поглаживая большим пальцем тыльную сторону моей ладони. — У тебя с отцом всегда были хорошие отношения? Мне хотелось бы знать поподробнее.

Я слегка встряхиваю головой. Не верится, что ему это интересно.

— Не жаловалась. Смущала его излишняя опека, разве что. Но это я уже говорила тебе. А почему ты снова спрашиваешь? О каких подробностях речь?

— Ты ведь не намерена его прощать?

— К чему эти вопросы?

— Просто ответь.

Ну ладно.

— Не намерена.

— А предположим, что у нас все сложится. Тогда простишь?

— Даже тогда нет. Его подлого поступка это не изменило бы. А еще мы оба с тобой знаем, что даже откажи мой отец тебе в браке со мной — это не заставило бы тебя отступить, — пытаюсь вырвать свою руку из его хватки, но его нажим только усиливается.

— Правильно, — вкрадчиво от него, после чего следует небольшая пауза. — Прости, что все так, — удрученно. — Да, я хотел, чтобы ты не знала о договоренности. А все почему думаешь?..

— Ты мне скажи, — замираю и даже дышу через раз. Кажется, мы к чему-то приближаемся...

— Не хотел, чтобы ты чувствовала себя купленной.

— Но я так чувствую себя сейчас, — выдыхаю. — С этим уже ничего не поделаешь.

— Но не появись я в твоей жизни, все могло сложиться для тебя гораздо хуже.

— Что? О чем ты? — моргаю.

— Ты совершенно не знаешь своего отца, Илона. Ты жила с этим человеком в одном доме, он является твоим отцом, но ты никогда не знала и не знаешь его, как человека. На что он способен не знаешь.

— Что ты такое сейчас пытаешься мне сказать? — внутри все вибрирует. Часть меня хочет кричать о том, что я не хочу ничего знать.

Вадим прав. Правда может разрушить меня, а я от этого всего еще не отошла. И когда я узнаю, наверняка смогу начать думать, что лучше бы и не знала.