В груди что-то защемило, становится тяжело дышать.

Глупость какая... Я тогда сбежала в нужный момент, иначе бы была обнаружена ими.

— Самое главное я услышала.

— Тебе хочется так думать, — тянется ко мне рукой, а я каким-то чудом не дергаюсь. — Я плохой, злой: в твоих глазах, — заправляет выбившуюся из прически прядь мне за ухо. — Ты позволяешь себе хоть одну мысль, что я могу быть не таким?

— Не таким? — я очень спокойна в своем голосе, подыгрываю его тону, глядя в эти изумрудные глаза. Со стороны, должно быть, мы выглядим воркующими. — А не ты ли пытался загнать меня в этот брак обманом, притворившись влюбленным в меня? — выдаю смешок, притом злой. Обидно мне. — Как ты там сказал...

— Хватит, — обрывает. — Потанцуешь со мной?

Неожиданно. Я думала хотя бы это клише мы пропустим. Но я обожаю бальные танцы… Я раньше много ими занималась. Была одной из лучших в своей группе. Даже подумывала сделать это карьерой.

— Это то, от чего я не могу отказаться?

— Можешь, конечно. Не потащу же я тебя силой.

Хм... Все лучше поближе к людям, чем с ним тут наедине.

— А пошли, — срываю салфетку с колен, бросаю ее в пустую тарелку, а после мы синхронно поднимаемся.

Вадим подает мне свою руку, и я берусь за нее. Мы выходим из нашей зоны и начинаем двигаться из шатра в место, где уже собралось не мало танцующих. Перед нами все расступались, а я настолько разволновалась, что сжала его руку сильнее.

15. Глава 15.

Дыхание перехватывает, когда одна его ладонь ложится мне на талию, а другая сжимает руку. Мы начинаем двигаться, как только зазвучала та самая музыка специально для нас.

Уже не рада, что согласилась. И дело не в том, что на нас смотрят столько людей, а в том, что в ближайшие несколько минут мы будем вынуждены быть так близки друг к другу.

Не сразу из-за своего волнения я замечаю, что Ветринский отлично ведет. Он знает все движения. Ноги мне не топчет.

— Ты готовился?

— Нет.

— Не верю… Ты хорошо танцуешь.

— Ты тоже.

— Я занималась танцами, — стараюсь дышать ровнее, чтобы не выдохнуться раньше времени. Я уже давно не практиковалась.

— Тебе еще многому придется удивиться на мой счет, — склонившись ко мне, Вадим обдает мой висок своим шепотом.

По всему телу бежит мелкая дрожь, особенно в тех местах, которых он сейчас касается.

— Ч-чт… Что ты имел в виду, когда говорил, что я услышала твой разговор с отцом не до конца? Скажешь, что я не услышала? Тебе же, вроде как, жаль.

— Мне действительно немного жаль, но я не уверен, что ты хочешь это знать.

— Позволь мне решать, — стараюсь быть спокойной, но мне его секреты уже по самое горло. — Кстати, что насчет твоего обещания? Сколько еще мне ждать твоей правды насчет нашего загадочного брака?

— А ты поверишь, если я скажу, что для тебя на самом деле нет никакой цели в этом браке?

Я случайно оступаюсь, слегка подворачиваю ногу, но резко прижав меня к себе, Вадим не дает мне упасть, после чего мы продолжаем танец, будто ничего и не случилось.

Он полностью спас ситуацию.

— Ай…

— Сильно больно? Уйдем?

— Нет-нет… Здесь мои подруги как раз-таки с танцев. Не хочу ударить в грязь лицом. Ну и неправильно это как-то будет.

Ветринский по-доброму улыбается, кивая.

— Понимаю.

— Лучше давай вернемся к тому, что ты сказал.

— Может, позже? А то вдруг у тебя ноги не выдержат. Я бы предпочел поговорить об этом после, когда все закончится. Совершенно наедине.

Меня потряхивает от мысли, что скоро весь этот фарс закончится, и я окажусь лицом к лицу с этой с правдой, которую хочу, но ой как боюсь.

— Ты будто нарочно все оттягиваешь. Но куда уже дальше, Вадим?