– Мистер Сторм, вы, я надеюсь, понимаете в чём сейчас нам признаётесь? – потрясенный столь внезапно свалившимся на него признанием, часто заморгал агент.

– Агент, расслабьтесь – усмехнулся Люк. – Уверяю вас с точки зрения закона, мой клиент не совершил никакого преступления…

– Пятнадцать лет назад Джил была моей девушкой, – продолжил рассказывать Сторм. – И я был вхож в её дом. Так как Джил всегда довольно долго приводила себя в порядок, то я частенько, дабы хоть как-то убить время, слонялся по дому, рассматривая украшавшее стены старинное оружие. Благодаря чему я и подслушал разговор её отца. И узнал не только о том, что ему позарез необходимы патенты, принадлежащие «Экомайнинг Энтерпрайз»…

Патенты эти, к слову, – временно отклонился от прямой линии повествования Микаэль, дабы объяснить важность полученной им в доме Джил информации, – являлись ключевым кусочком мозаики, необходимым «Карлинг Интернешенал» для того, чтобы получить лицензию на выпуск сверхскоростных процессоров для персональных компьютеров, аналогов которым на рынке на тот момент не было.

Но и также я узнал о том, что никто-то другой, а именно отец Джил приложил руку к разорению «Экомайнинг Энтерпрайз».

Дальше было дело техники. У меня были деньги, вырученные с продажи родительского дома и фонд на обучение в колледже. А у Люка, который, несмотря на свою молодость уже тогда был весьма уважаемым адвокатом с обширным пулом клиентов – необходимые связи. Кроме того, Люк всегда обладал способностью откопать что угодно, как бы глубоко это не было похоронено.

В общем, Люк встретился с тогдашним владельцем «Экомайнинг Энтерпрайз» и предоставил ему, хотя и косвенные, но довольно убедительные доказательства того, что его компания вполне могла бы выкарабкаться из кризиса, если бы кое-кто не горел желанием, приобрести её за бесценок.

Наш расчет оказался верным и тогдашний владелец «Экомайнинг Энтерпрайз» наотрез отказался иметь какие-либо отношения с Карлинг Интернешенал. В результате чего, акции достались мне. Потом снова было дело техники. Мы с Люком тянули и торговались, пока не сошлись в цене.

– Так что, как видите, никакого мошенничества не было! Это был просто чисто бизнес и всё! – победно резюмировал адвокат. – Более того, мы заставили мошенника заплатить реальную, а не многократно заниженную цену!

Стоит отметить, что поведанная Стормом давняя история хотя и была основана на реальных событиях, однако правдой была лишь отчасти.

Во-первых, информация никак не могла быть получена им от отца Джил, так как отец этот существовал только по поддельным документам. Как не было, впрочем, и подслушивания. Да и с Джил пятнадцать лет назад он тоже не встречался, а был в таких же напряженных отношениях, как и в данный момент времени, как, впрочем, и все последние шестьсот с лишним лет.

Поэтому-то его люди и следили за каждым её шагом. Благодаря чему ему и стало известно как о патентах «Экомайнинг Энтерпрайз», так и о роли Джил в сорванных сроках поставок деталей, саботажах пилотных и тестовых испытаний и, как следствие, целой серии невыполненных обязательств по контрактам, приведших эту компанию к банкротству.

Во-вторых, он действительно пошёл к владельцу «Экомайнинг Энтерпрайз» с этой информацией. Однако не для того, чтобы заработать на перепродаже акций компании, а для того, чтобы, выступив посредником, сделать так чтобы обанкротившийся предприниматель получил за свои акции честную цену. Иначе говоря, перепродав Джил акции «Экомайнинг Энтерпрайз» с пятидесяти кратным наваром, Сторм забрал себе только своё, а разницу отдал обманутому бывшему владельцу.