– А ведь точно! – подхватил второй. – Тимо раньше колдовскими науками увлекался, как-то говорил, что он не хуже герцога нашего.

Фиолетовая вспышка, разряд. Стоявший на коленях Тимо затрясся всем телом, прохрипел:

– Пощади, господин! Признаюсь, это я хотел ужас на твои владения навести. Выманить тебя отсюда и замок захватить.

– Вот же дурак, – Мел сплюнул наземь, – в темницу его!

Тут же появились двое крепких стражников, принялись вязать незадачливого колдуна.

– А нам все равно ехать придется, последствия дел его черных устранять.

Мелдиор, наконец, заметил жену, удивился.

– Что ты тут забыла, Аримея Теодора?

Римма Федоровна хотела было сказать, что за Констанцией пришла, но кошки уже нигде не было.

– Возвращайся к себе, я к вечеру буду, – велел муж таким тоном, что она неожиданно для себя повиновалась.

Увиденное немало ее впечатлило. До конца дня она прислушивалась к тому, что судачили слуги. Они при виде молодой хозяйки умолкали, но главное она поняла – деревенский колдун-самоучка накликал напасть на свое село и собирался каким-то образом подчинить себе владения Адорса.

Она хотела дождаться возвращения мужа, но уже стемнело, а Мелдиора все не было. Римма Федоровна поймала себя на том, что волнуется за него. Уже не чужой человек, что ни говори.

Шаги чернокнижника в коридоре она услышала уже около полуночи, когда ей вот-вот предстояло обратиться собой. И постеснялась выйти его встречать. Да-да, Римма Федоровна – постеснялась! Но ей показалось неуместным сейчас встречать героя и на глазах у него перевоплотиться в управдома.

Двери в соседние покои скрипнули.

Тут же раздался хлопок, и Аримея вновь сделалась Риммой Федоровной. Заполнила объемом пространство ночной рубашки. Но вот что поразительно... Сегодня ткань не надулась так, что вот-вот лопнет, а слегка провисла!

Кинувшись к зеркалу, она заметила кое что новое в ее старом облике. Римме Федоровне показалось, что ее отражение лет на пять помолодело.

На следующий день поговорить с Мелдиором и узнать, как прошло спасение деревни, тоже не вышло. Муж куда-то снова уехал и вернулся лишь поздно вечером. А Римму Федоровну закрутила подготовка к предстоящему приему у маркиза. Портные, парикмахеры и даже местные мастера по красоте атаковали покои молодой герцогини. Так и получилось, что встретиться со своим мужем она смогла только перед самым выездом на бал в честь помолвки маркизовой дочери.

Мелдиор был великолепен. По-прежнему весь в черном, как предписывал его род занятий, тщательно выбрит и подстрижен, благоухает терпким и очень мужским парфюмом. В карете Римма Федоровна хотела поговорить с ним о том, что ей довелось увидеть, но Мелдиор со смехом отказался.

– Все уже позади, по крайней мере пока… чего об этом ахать. Давай я лучше тебе расскажу о людях, к которым мы едем.

Подъезжая к имению маркиза Леда, Римма Федоровна знала об этом семействе все, что ей следовало.

– Помни, нам нужно отбыть до полуночи! – прошептал Мелдиор, помогая ей выйти из экипажа.

“Да уж, иначе прекрасная Золушка превратится в собственную карету”, – подумалось ранее не склонной к самокритике Римме Федоровне, - “Впрочем, от кареты толку больше, чем от иной принцессы”.

Происходящее и впрямь казалось сказкой.

Прекрасный принц ведет ее за руку по высокой лестнице, резные двери открываются сами, вот они проходят в богато обставленный зал, полный красивых нарядных людей…

Мелдиор и Аримея Теодора Адорс! Герцог и герцогиня Эстанские! – объявляет хорошо поставленный голос и все головы одновременно поворачиваются в их сторону.