Или?! Я повернулась к птичкам... Солнечного света попадающего внутрь было достаточно, чтобы увидеть, серая Левая не покрыта пятнами крови. А значит еще оставалась надежда, что Мишка жив. Просто куда-нибудь сбежал...

- Где он сейчас? - спросила я, и Правый, все еще ворча себе под нос, показал мне, как Мишка поднимается по склону оврага наверх. Сбежал... Вот же проклятье! Выругалась я. Придется идти искать. Сама виновата, надо было предупредить, что у нас тут зверинец нежити. - Ну, что, друзья, - вздохнула я. - Рыбалка отменяется. Надо найти нашего потеряшку. Он хотя и большой, - выдала я секрет птичкам, внимательно слушавшим меня, - о все равно еще маленький и глупый. Поняли?

Гурлинки закачали головами. Удивительные все же птицы. Умные и понимающие, как собаки в моем мире.

Мы вышли во двор... В очаге весело потрескивал небольшой костерок. Кто-то подбросил дрова и раздул почти потухшие угли... Хотя, почему кто-то? Мишка. Это несколько не вязалось с образом перепуганного мальчишки, который я себе нарисовала.

- Ну, что, - вздохнула, обернувшись к птичкам, - пойдемте искать. Вы идите к реке, поищите его, только не пугайте, если найдете. А я туда, - махнула рукой в другую сторону, - если что — зовите.

Но разделиться мы не успели. В этот самый момент на краю оврага появился Мишка. Он, как всегда хмурясь и опустив глаза к земле, тащил мою многострадальную кастрюлю с помятым боком. В ней горкой лежало что-то непонятное...

- Доброе утро, - махнула я рукой Мишке. И честно призналась, - а я думала, ты испугался гурлинок и сбежал.

Мишка молча спустился вниз, поставил на чурбачок, заменявший нам стол кастрюлю, накрытую листом лопуха. И взглянул на меня исподлобья. Дернул плечом:

- А чего их бояться-то? Они мелкие еще... такие людей не трогают. Но, по-честному, я никогда не видел, чтоб гурлинок дома держали. Они же бесполезные...

Бесполезные птички обиженно зашипели. Я рассмеялась:

- Почему бесполезные? Они отличные рыбаки и всегда приносят нам с Борисом часть добычи. Верно, Правый, Левый?

Гурлинки дружно закачали головами, подтверждая, что я права.

- А что это ты собрал? - поинтересовалась я, кивнул на кастрюлю прикрытую лопухом.

- Какарушки, - буркнул Мишка. - Каша из рогоза, конечно, вкусная, но из какарушек лучше...

Он стряхнул лист, и я увидела какарушки... Натуральные такие «какарушки», рассыпанные каким-то животным вроде барана и политые сверху белыми птичьими «какарушками».

- Ты уверен, что это можно есть? - протянула я, чувствуя, что аппетит предпочел исчезнуть, при виде полной кастрюли козьих шариков.

- Конечно, - кивнула Мишка. И удивленно спросил, - а вы их такими не видели никогда что ли?

Я затруднилась ответить на вопрос, и просто неопределенно канула головой. У меня появилось ощущение, что мальчишка попросту издевается надо мной. Но сколько я ни вглядывалась в его хмурое и озабоченное лицо, так и не увидела ни намека на шутку.

- Если их замочить сейчас, то к вечеру шкурка слезет и получатся обычные земляные орешки... Можно будет кашу сварить.

Понятнее мне не стало. На арахис это было совершенно не похоже. Но я на всякий случай понимающе кивнула... Надеюсь, это не шутка и Мишка знает, что делает.

- И огород вы странно сделали, - мальчишка сгонял к ручью и вернулся, наполнив кастрюлю и чайник, который прихватил с собой, едва я успела сбегать в кладовку за рыбой. - Вы зачем грядки посреди делянки живородки устроили? Чуть всю не сгубили. А еще кислицу посадили... Кислицы-то и по берегу, - он кивнул обозначая пространство вдоль ручья, - полно. А живородку днем с огнем не найдешь. Если бы не попортили делянку, осенью семена собрали бы и там, - теперь он указал в ту сторону, где были Пределы Жизни, - могли бы домик маленький купить. А сейчас только на сарайку и козу хватит.