Если там…
«…и не надейся. Я своё не отдаю».
Всплывшая в памяти фраза стегнула кнутом, заставив зажмуриться.
«Это прошлая боль, — мягко ответила Первая Дева. — Её больше нет, а значит, с ней можно справиться».
Я стыдно шмыгнула носом.
«Не бойся её, дитя. — Макушки ласково коснулась чужая ладонь. — Увы, на эту битву тебе идти в одиночку, но помни — за твоей спиной есть поддержка. Всегда».
Грудь теснили слова о втором сне и о главном страхе, но, к счастью, вместо них наружу прорвались рыдания. И пока я взахлёб плакала, уткнувшись лицом в подушку, Первая Дева утешающе гладила меня по голове и спине. Когда же я наконец затихла, она ласково сказала:
«Давай помогу тебе умыться», — и под руку отвела меня к стоявшему в углу рукомойнику. Там я кое-как умылась, вытерла лицо пушистым полотенцем, и меня так же бережно проводили обратно в постель. Уже не смятую, а как будто только-только поменянную и пахнущую свежестью высушенного на жарком солнце белья.
— Как же так? — очевидное чудо пробудило в моей опустошённой душе толику любопытства. — И рукомойник — почему я не видела его раньше?
«Милость Источника, дитя, — улыбнулась Первая Дева. — На всё милость Источника. А теперь ложись, закрывай глаза и спи. Дурных снов больше не будет, обещаю».
Я в последний раз судорожно втянула воздух носом и неожиданно для себя самой попросила:
— Пожалуйста, расскажите, что со мной случилось. Почему я потеряла память?
Однако на эту просьбу собеседница лишь покачала головой.
«Нет, дитя. Ты должна всё вспомнить сама, только это будет твоей правдой. А не моей или чьей-то ещё, ведь у каждого из нас правда своя. Помни об этом, когда кто-то менее мудрый захочет поделиться с тобой твоим прошлым».
— Хорошо, — пообещала я, забираясь под одеяло, и созналась: — Просто понимаете, мне ужасно не хочется вспоминать. А так бы узнала всё сразу…
«Понимаю, дитя, — кивнула Дева. — Но увы, здесь нет лёгкого пути».
— Жаль, — я со вздохом обняла подушку и вдруг сладко зевнула.
«Отдыхай».
С этим пожеланием Первая Дева направилась к двери, однако на пороге её догнал мой полусонный вопрос:
— Скажите, а Геллерт… Геллерт сегодня придёт?
«Да, дитя, — можно было решить, что тихий ответ мне почудился. — Тебе ведь этого хочется».
«Разве? — ещё успела подумать я. — А мне кажется…»
И уснула, не успев закончить мысль.

5. Глава 5

— Здравствуйте, Кристин.
— Здравствуйте.
Вот же странность: всего несколько мгновений назад душу грызла тревога — как я буду с ним разговаривать, после всех-то снов? А сейчас сердце радостно билось, как у ребёнка, наконец дождавшегося праздника.
— Первая Дева сказала, что у вас была тревожная ночь, — Геллерт опустился в кресло и устремил на меня серьёзный, обеспокоенный взгляд.
— Пустяки, дурной сон, — я всей душой понадеялась, что он не станет расспрашивать.
И меня услышали.
— Бывает, — с пониманием заметил Геллерт и перевёл тему: — О чём вам хотелось бы поговорить?
— Не знаю, — стушевалась я и, призвав на помощь всё своё воображение, спросила: — Чем вы занимались сегодня?
Черты Геллерта дрогнули, будто он с трудом удержал кислую гримасу.
— Бумагами.
Лаконично, но настолько говоряще, что я не могла не проникнуться.
— Очень сочувствую, — вырвалось у меня. — Отец тоже по полдня проводил в кабине…
Я осеклась, а собеседник резко подался вперёд:
— Вы вспомнили его?
Вспомнила?

Запах табака, перебивающий аромат духов. Массивная фигура, унизанные перстнями короткие пальцы. Равнодушный взгляд. Низкий, холодный голос.
«К тебе посватался светлейший князь Геллерт де Вальде. Его Величество милостиво одобрил ваш союз, поэтому турнир претендентов на твою руку отменяется. Свадьба назначена на день Макушки зимы».