– Ты тут? – проверил бдительный блондин.

– Тут-тут... – с натугой проворчала, растирая особо мясистый участок.

Со стороны кустов раздался едва слышный шорох и нетерпеливое притопывание.

– Что-то притихла… – задумчиво изрек оборотень и снова притопнул.

– Думаю, – вздохнула.

Последний корень, наконец, превратился в зеленоватую кашицу, и теперь я старалась аккуратно переложить массу на чистый платочек.

“Каждая мадемуазель должна иметь в кармане чистый платок”, – поучала мадам Дюваль. “Чистый, Шанталь! Совершенно! Он не для того, чтобы сопливый нос вытирать, а чтобы аккуратно промокнуть уголки глаз, когда тебя растрогают комплименты кавалера”, – нравоучительно вещала она. А за вопрос: “Неужели кавалеры будут говорить настолько отвратительные комплименты, что я должна буду плакать?” – последовали розги.

– О чем?

Видимо блондину было невыносимо скучно, и он нашел в моем лице прекрасного собеседника. Я искренне умилилась, но разговорчивей не стала.

– О разном…

– О чем, о разном? – настойчивость стража восхищала. При чем совершенно неподдельно.

– О том, не мешает ли тебе хвост в штанах? – припомнила все те глупости, которые нам рассказывала мать настоятельница. Они меня неимоверно забавляли, но еще больше забавляла реакция сестер. Глупышки беспрекословно верили всем тем выдумкам, которыми потчевали нас старшие монахини.

– К-к-какой хвост? – бедняга даже заикаться начал.

Я тихо хихикнула, сосредоточено завязывая платочек, так, чтобы растертые корни не вылезли наружу.

– Волчий!

– Нет у меня хвоста! – возмущенно взвизгнул блондин.

– А ты точно оборотень? – подозрительно поинтересовалась.

За кустами злобно запыхтели. Кажется, кому-то отчаянно захотелось свернуть мне шею.

– Издеваешься?

– Нет, – мой голос даже не дрогнул, хотя от еле сдерживаемого смеха я уже не могла дышать. – Нам матушка Арура рассказывала, что у всех оборотней по позвоночнику шерсть растет от самой шеи и до… э-э-э… конца в общем... А потом хвост, − со знанием дела серьезно промолвила и закусила губу, чтоб не рассмеяться.

– Дура эта ваша Арура! – припечатал мой охранник.

В целом, я была с ним согласна. Более зашоренных и ограниченных людей, чем главные монахини, я не встречала. Но не признаваться же ему в этому!

– Что?

– Ничего, – буркнул блондин. – Выдумки это!

– Точно нет? – зачем-то уточнила.

– Ты сомневаешься? – взревел мой страж, похоже, вконец утратив терпение.

Но меня это почему-то не останавливало.

– Да! А вдруг ты не знаешь…

Отвлекая и зля охранника, я не позволяла ему задуматься, что же действительно я так долго делаю в кустах.

– Я оборотень, я знаю! – выдал очевидные вещи, искренне надеясь, что мои аргументы на этом закончатся.

Как бы не так!

– Точно оборотень? – уточнила, игнорируя раздраженное рычание с той стороны кустов. – Вдруг от тебя все это время правду скрывали. Чувства щадили, – продолжала воодушевленно сочинять, хотя и понимала, что порю откровенную чушь.

– Что ты мелешь? – блондин, похоже, это тоже понимал.

И это был довольно-таки заметный сигнал, что мне стоит прекращать свои издевательства.

– Ничего, – я выпрыгнула из-за орешника, как кербер из табакерки. – Идем! Я все! – важно уведомила и содрогнулась.

По бедру потекла струйка сока, просочившись через карман платья.

Осталось придумать, как эту кашицу закинуть в еду.

7. Глава 7

Чем ближе мы подходили к лагерю, тем больше мрачнел мой конвоир. И злобные взгляды, которые ловила на себе не сказать, чтобы удивляли, скорее озадачивали – чего это он еще больше кипятится, я-то теперь его не злю. Миссия выполнена, тратить силы на препирательства больше не имело смысла? Лучше для благородного величества приберечь.