- Д-да, - с запинкой ответила я. – Спасибо за перевязку, господин Бюркель.

- Не за что, миледи, - он коротко поклонился мне и поставил бутылочку из зелёного стекла на стол. – Оставляю вам настойку. Обрабатывайте рану, чтобы не осталось шрама. А я, с вашего позволения, навещу милорда. Если он захочет меня видеть, - доктор скупо улыбнулся, подхватил чемоданчик и покинул гостиную.

Я села на диван, обдумывая всё то, что услышала.

Личная магия? Может ли быть так, что Ксандр Левенштайль по собственному желанию причиняет всем боль? А вдруг у него это получается ненамеренно?  Ведь похоже, что он сам не рад такому дару… Или проклятью?..

Мне показалось, что свечи как-то странно мигнули – будто перед ними взмахнули прозрачной тканью. Вроде бы и свет не пропал, но какое-то движение ощущается. Я подняла голову, глядя на причудливые потёки воска, и услышала звон.

Это упал со стола зелёный флакончик, разбившись на мелкие осколки.

7. Глава 7. Вокруг один обман

Ксандр надел рубашку и застыл, забыв застегнуть. Кожа на груди всё ещё горела от прикосновения жены. Она так испугалась его, что даже не почувствовала боли, когда уперлась ему в грудь ладонями.

А он почувствовал.

И боль была вполне объяснимая. И не там, где жена до него дотронулась.

Дверь приоткрылась, и Ксандр, поспешно запахнув рубашку на груди, уже приготовился с раздражением отправить надоедливую жену вон, но вошла не Алинора. Вошел Диамант.

- Ты что это прикрываешься, как стыдливая девица? – спросил он, хмыкнув.

Не ответив, Ксандр застегнул рубашку до самого верха, глядя на себя в зеркало.

- Думал, зайдёт Алинора? – невинно осведомился брат, проходя в комнату и усаживаясь на подлокотник кресла. – Это от неё ты так старательно прячешься? Вы же муж и жена, вообще-то. И вроде даже спали вместе.

- Вроде, это тебя не касается, Малыш, - спокойно ответил Ксандр, хотя в душе ни о каком спокойствии и речи не шло.

Внутри всё клокотало, горело и требовало совершить какое-нибудь безумство. Например, ворваться к Алиноре, завалить её на постель и…

- Там пришел доктор, - Диамант очень некстати прервал разыгравшееся воображение брата. – Сейчас он осматривает твою жену, а потом…

- Осматривает? – Ксандр как раз заправлял рубашку в штаны, но на полпути позабыл, что собирался сделать. – Она заболела?

- Ожог на ладони, - коротко пояснил Диамант. – Твоя работа?

- Нет, - старший Левенштайль мотнул головой. – Я к ней даже не прикасался, если ты заметил.

- Заметил, - подтвердил Диамант. – Даже заметил, как ты поцеловал её в щёку сегодня за ужином.

Ксандр невольно прижал руку к груди – к тому самому месту, которого касались ладони Алиноры.

- Она даже не завизжала, - процедил он сквозь зубы.  

- Она, вообще, очень изменилась, - брат закинул ногу на ногу, посматривая на Ксандра искоса, но очень внимательно. – Говорит, что потеряла память.

- Мне тоже говорила, - каждое слово о жене давалось Ксандру с трудом, будто язык становился чугунным.

Но в то же время ему очень хотелось обсудить с братом некоторые странности, свидетелем которых он в последнее время стал.

- По-моему, она говорит правду, - задумчиво сказал Диамант, покачивая башмаком. – Я разговаривал с ней. Моё мнение – она не притворяется. Она теперь… - он замолчал, подбирая слова, - совсем другая.

- Угу, - буркнул Ксандр, но слушал жадно, будто брат открывал ему вселенскую истину.

- Многого она не помнит, - продолжал Диамант, - но вместе с тем у неё более глубокие суждения, она мягче, нежнее, взрослее… чем прежде…

- Я просил её быть такой, чтобы его величество остался доволен, - угрюмо ответил Ксандр. – Так что не надейся, чуда не произошло.