- Невестка? – раздался голос Диаманта, и я встрепенулась.

По лестнице поднимался младший Левенштайль вместе с незнакомым мне человечком – полным, лысым, с короткими кривыми ножками. Человечек тащил чемодан, который казался огромным по сравнению с ним, и поправлял круглые очки на маленьком вздёрнутом носу.

- Миледи, - важно приветствовал меня человечек.

- Я привёз доктора Бюркеля, - торопливо произнёс Диамант, и я поняла, что он подсказывает мне, что я должна знать этого человека.

- Добрый вечер, господин Бюркель, - сказала я, без труда повторив трудное незнакомое имя, и удивилась сама себе. Похоже, я и в самом деле становилась тенью Алиноры. – Спасибо, что приехали. Но мой муж, боюсь, не хочет никого видеть.

- Как так – не хочет? – возмутился Диамант, посмотрев на меня с благодарностью. – Сейчас я поговорю с ним.

- Подождите, - доктор поправил очки на носу и присмотрелся ко мне повнимательнее

Этот пристальный взгляд испугал меня ещё сильнее, чем грубость герцога. Почему доктор так смотрит? Заметил подмену?..

- Что с вашей рукой, миледи? – требовательно спросил господин Бюркель.

- С рукой? – переспросила я, и посмотрела на свои руки. – Всё хорошо…

- Покажите, - велел он, и тон у него был ещё более властный, чем у старшего Левенштайля. – Левую. Поверните ладонью вверх. У вас ожог?!

Я и забыла, что Алинора обожгла меня шпилькой. Но если нет боли, о ране быстро забываешь, со мной это было много раз. Вот и теперь – уродливый шрам смотрелся ужасно, но не слишком меня беспокоил.

- Небеса милосердные, - выдохнул Диамант. – Вы почему не сказали, что поранились, невестка?

- Уже всё прошло… - немного фальшиво сказала я.

- Я и вижу, - язвительно произнёс доктор. – Сперва я должен позаботиться о даме, - сказал он Диаманту. – А вы пока переговорите с милордом. Если он говорит, что мои услуги ему не нужны, то, может, и правда лучше его не беспокоить.

  - Конечно, сначала позаботьтесь о миледи Алиноре, - тут же согласился младший Левенштайль. – А я загляну к брату.

- Пройдёмте в гостиную, миледи, - доктор половчее перехватил свой чемоданчик. – Почему вы сразу не позвали меня? Незачем было терпеть такую боль…

Судя по всему, доктор прекрасно знал, где в этом доме гостиная. Он пошел вперёд, а я – за ним, на ходу придумывая, что сказать про ожог и причины его получения. Держась за перила, я оглянулась и увидела, что Диамант стоит в коридоре, хмурясь точно так же, как герцог, и смотрит мне вслед. Наши взгляды встретились, и младший Левенштайль ободряюще улыбнулся, кивнул, а потом пошел к спальной комнате герцога, на ходу ероша волосы.

В гостиной господин Бюркель поставил чемоданчик на стол, прямо на белую скатерть и потребовал воды и полотенце, чтобы  вымыть руки. Этим он сразу расположил меня к себе. В моей памяти прочно засело, что в прежние времена доктора не слишком утруждали себя мытьем рук и соблюдением гигиены.

- Что у вас с рукой, миледи? – спросил господин Бюркель, когда служанка, которая приносила воду и полотенце, ушла.   

- Уже всё в порядке, - заверила я его. – Ожог зажил, и совсем не больно.

- Я не спрашивал, больно или нет, - перебил он меня. - Вижу, что рана почти зажила. Я спрашиваю, как вы её получили.

Я замешкалась всего на пару секунд, а потом пожала плечами:

- Моя неосторожность, только и всего. После свадьбы я стала такой рассеянной…

- Вы уверены? – доктор сурово взглянул на меня поверх очков. – Простите, миледи, это не моё дело, конечно… Но я не могу молчать, когда вижу, как истязают людей. Я – врач, знаете ли. И против вредительства в любой форме. Возможно, вы хотите, чтобы я что-то передал вашему отцу? Или… королю?