– Пойду к себе. Никого не хочу видеть.

Я машинально подобрала поварешку и зачем-то прижала её к груди, будто она могла меня защитить.

Но он и не думал нападать на меня, и даже обошёл сторонкой, будто это я его пугала. Когда муж Алиноры вышел, я услышала голос экономки – она с беспокойством спрашивала, что случилось. Старший Левенштайль недовольно буркнул в ответ, потом раздались его шаги - он уходил по коридору, а потом экономка заглянула в столовую.

Я так и стояла с поварешкой, кресло валялось рядом с опрокинутым подсвечником, а в целом – всё было в порядке.

- Что произошло, миледи? – спросила экономка, окидывая меня цепким взглядом. – Вы снова поссорились с милордом?

- Нет, - ответила я быстрее, чем сообразила, что говорю. – Просто кресло упало.

- Вот так и упало? – в светлых глазах мне почудилась насмешка, но экономка уже чинно вплыла в комнату, поставила кресло на место, и подняла подсвечник. – Милорду не понравился суп? – спросила она, увидев пустую тарелку.

- Нет, - опять ответила я, но сразу поправилась: - то есть, он даже не попробовал… Сказал, что не голоден.

- Не голоден, - негромко, будто самой себе сказала экономка, и громко добавила: - Я прикажу, чтобы милорду отнесли ужин наверх. Если он не желает ужинать… со всеми.

Сказано это было так, что я сразу поняла – дело во мне. Это со мной не желает ужинать Ксандр Левенштайль. Мне страшно захотелось оправдаться – что я ни при чем, что я не виновата в том, что герцог швыряется вилками и разбрасывает кресла…

- С вашего позволения, миледи, - экономка поклонилась и прошла мимо меня так же, как до этого – генерал.

Старательно держась подальше.

- Госпожа Линда, - окликнула я, когда она была уже возле порога.

- Да, миледи? – экономка обернулась с таким видом, будто делала мне одолжение.

Я собиралась сказать совсем другое, но как-то само собой произнеслось – на одном дыхании, без запинки:

- Милорд никого не хочет видеть. Я сама отнесу ему ужин и обработаю рану. Принесите всё необходимое.

  Брови госпожи Линды удивленно приподнялись, но она благополучно справилась с удивлением и кивнула:

- Хорошо, я всё приготовлю, миледи. Но вы… - она смерила меня взглядом с головы до ног, - вы будьте поосторожнее. Не доводите милорда до швыряния мебелью. Прошу прощения, - она ещё раз поклонилась и ушла, заметая пол подолом чёрного платья.

Вроде бы – отлично вышколенная прислуга, придраться не к чему, но я чувствовала себя совсем не как хозяйка большого дома. Скорее как нежелательная гостья, от которой все хотят избавиться, но вежливость не позволяет прямо указать на дверь.

Меня называли герцогиней, миледи, госпожой, но относились как... как к тени. Молчаливой, бесполезной, с чьим присутствием приходится мириться только лишь по закону природы. Я хотела стать похожей на Алинору, чтобы не выдать себя, а стала... её тенью. Просто стала тенью. 

Мне не пришлось долго ждать, и уже через пять минут экономка вернулась в сопровождении  очередной служанки  с подносом, заставленным тарелками и корзину, в которой лежали бинты, какие-то бутыльки, баночки и горшочки,

- Мери-Бет поможет вам донести поднос, - сказала госпожа Линда, передавая мне корзину. – Надеюсь, вы разбираетесь в лечении, миледи? Никому не хочется, чтобы вы навредили милорду.

Судя по её тону, она сильно сомневалась, что Алинора сможет что-то там обработать и перевязать. И я подумала, что слишком погорячилась, вызвавшись помогать герцогу. Но отступать было некуда, и я величественно кивнула служанке Мери-Бет, которая стояла рядом, опустив голову, держа на вытянутых руках поднос.