- Почему вы так на меня смотрите? – мягко спросил Диамант, и я очнулась, сообразив, что таращусь на младшего Левенштайля самым неприличным образом.

Но смущаться перед этим сияющим молодостью Малышом в мои планы не входило.

- Да вот обдумываю ваше обещание, - сказала я медленно, продолжая разглядывать его.

- Какое обещание?

- Вы уже и позабыли? Вы обещали исполнить любое мое желание, если я соглашусь терпеть вашего брата.

- И что же вы хотите пожелать? – Диамант заметно напрягся, хотя и пытался это скрыть.

- Вы могли бы раздобыть для меня краски, льняное масло и холсты? – спросила я, взяв хрустящую булочку и откусив кусочек..

- Что, простите? – теперь настала очередь Диаманта смотреть на меня во все глаза.

- Краски, масло, кисти, холсты, - перечислила я, загибая пальцы. – Отсюда на парк открывается великолепный вид. Я хочу написать его при солнечном свете. Вы позволите мне такую маленькую слабость?

Несколько секунд мужчина хлопал ресницами, а потом усмехнулся, потирая подбородок.

- Теперь я понимаю, какими чарами вы заполучили моего братца, Алинора, - произнес брат генерала, весело сверкнув глазами. – Вы умеете удивить. Хотите попробовать написать картину маслом? А почему бы и нет? Кто сказал, что быть художником – это только мужская привилегия? Я сегодня же закажу для вас всё необходимое, а вы… - он бросил на меня пристальный взгляд, - а вы пообещайте, что будете добрее к моему бедному брату.

- Обещаю, - сказала я, а про себя подумала, что троюродного брата короля, герцога, генерала и Повелителя смерти трудно назвать бедным человеком.

Теперь мне предстояло кое-что потруднее, чем выдержать компанию Ксандра Левенштайля. Я должна была убедить всех, что я – та самая Алинора Агартье, которая вышла замуж за генерала Левенштайля. По словам Диаманта выходило, что семья Алиноры была не слишком богатой, зато знатной и амбициозной. Она была не слишком образована, но умела преподнести себя, блеснуть манерами, восхитительно танцевала. Собственно, так она и очаровала герцога - играла пастушку на благотворительном спектакле в честь дня рождения королевы. Попасть ко двору короля она не могла из-за отсутствия средств, а вот заниматься благотворительностью, да ещё во имя королевской семьи - это так достойно и благородно. 

И я должна была за пару недель перенять её умения, манеры, чтобы ни у кого не возникло сомнений, что герцогиня – та самая, а не её жалкая тень.

Впрочем, Диамант не заметил подмены, а Ксандр и вовсе ничего не замечал, потому что в наши редкие встречи старался держаться от меня на расстоянии, для верности даже убирая руки за спину, и смотрел только мимо, предпочитая разговаривать сквозь зубы.

Но меня это устраивало. Мне совсем не хотелось, чтобы Левенштайль-старший захотел бы уединиться со мной в спальне. Каждый раз на ночь я запиралась изнутри, чтобы точно избежать компании мужа. Но ко мне никто не приходил, и я прекрасно спала одна – в широкой постели, на мягкой перине, под шелковым одеялом.

Через несколько дней Диамант, верный обещанию, привез всё, что нужно было для занятий живописью. Поговорив с экономкой, я оборудовала под мастерскую крохотную комнату под самой крышей. Здесь даже не было стекол в окне, и это очень меня устраивало, потому что выветривался запах от грунтованных холстов и минеральных красок.

Я с удовольствием принялась за любимое дело, и это было интереснее и гораздо легче, чем вышивать шелком и бисером, пусть мне сейчас пришлось пользоваться не готовыми масляными красками, а растирать минералы, добавлять по каплям льняное масло, смешивать, грунтовать…