Мы посмотрели вокруг: куры весело носились по двору, разбрасывали ярко-розовые перья, пугали стремительно появляющимися ярко-розовыми проплешинами на своих худых телах и умирать не спешили. 

М-да.

Я честно не знала, что так получится. Все чего хотела добыть немного красящего сока лепестков, чтобы окрашивать глину: мне ужасно надоел противный грязно-желтый цвет моих кукол. 

— Что здесь происходит? — мелодичный голос подарил надежду на спасение. Настоятельница Серанима удивленно смотрела на полуголых птиц и нас в окружении ярких перьев. 

Я всегда жалела настоятельницу: она жила где-то в другом мире, возможно, у белых стоп Пресветлой. Настоятельница редко с кем-либо общалась, в основном она проводила обряды, а все остальное время посвящала молитвам. Теплый взгляд темных глаз, легкая полуулыбка и неожиданно я оказалась в заботливых объятиях этой необычной женщины. 

В тот день я впервые оказалась в библиотеке монастыря и стала ученицей настоятельницы. Оказалось, что женщина прекрасно разбирается в травах и это был большой плюс, но и без минуса не обошлось.

— У каждого из нас есть предназначение дарованное Пресветлой, а чтобы его понять мы должны очиститься, — наставница ласково погладила меня по голове и завела в тесную комнатушку. — Молитва поможет тебе, Катриса.

Первое время все шло замечательно, но вредная наставница Дотея подсмотрела в замочную скважину, как я весело прыгаю по каменному полу и решила помочь мне: на время отведенное для молитвы приставляла других послушниц, чтобы те следили за мной. 

— Хоть я и прожила в монастыре восемь лет, но набожной не стала, — я вынырнула из воспоминаний, посмотрела в глаза лорда Бенедикта.

— Это заметно...

— Но даже я понимаю, что дар, дарованный Пресветлой невозможно обойти, — лорду не понравилось, что его перебили, но я лишь усмехнулась, вспоминая прожитые годы послушницей. 

— А мой опыт говорит о том, что нет ничего невозможного… — Лорд смерил меня презрительным взглядом, продолжил: — для бесчестного человека, госпожа Катриса.

— Я теперь леди, — не успела ехидная улыбка расцвести на моих губах, как лорд вернул меня в реальность сказав:

— Для общества, возможно, но не для меня.

Я открыла рот, чтобы ответить и закрыла: в словесной битве я проиграю и сколько бы ни пыталась доказать, что не виновата в смерти его жены — не поверит. Все, что мне остается делать попытаться разобраться что же произошло на самом деле и восстановить репутацию. 

Разгладив складки платья неожиданно поняла неприятное: глубокий синий цвет будто нарочно гармонировал с темно-синей обивкой коляски и камзолом лорда Бенедикта. Я сморщила носик и отвернулась. 

Да что ж такое! 

Мало мне позорного обвинения и брака, так теперь половина города увидела меня в коляске рода Катчер и уже к вечеру от моего доброго имени ничего не останется. А я наивно надеялась сохранить недоразумение о магическом браке втайне. 

— Вы специально взяли коляску? 

— А вы надеялись остаться чистенькой? — Нахальная улыбка лорда взбесила, он знал, что суд примет его сторону и подготовился. — Нет, госпожа Катриса, пусть весть Арисар узнает о вашем обмане.

— Каком обмане? Ваше обвинение гнусная ложь и…

— Сколько страсти, — лорд резко наклонился ко мне, злой холод льдистых глаз подавлял волю, заставлял смотреть не моргая. — Только все ваши куклы просто пыль в глаза наивным отчаявшимся дурочкам. 

— Неправда! Это дар…

— Нет никакого дара! Есть мошенничество и вы за это ответите, — лорд сжал кулаки до побелевших костяшек. — За каждую слезинку Лети, за каждую секунду невыносимой боли.