Мне было любопытно, поэтому, занимаясь домашними делами, я слушала эти уроки вполуха.

Поначалу у Матвея получалось, и это привело его в восторг – он мог бы вернуть мне деньги, однако пустил их в дело, намереваясь получить еще больше дивидендов.

Но проиграл все.

Именно из-за этого я и не смогла снять помещение, но он так мечтал о новой машине…

В душе я подозревала, что он не отдаст этих денег, не так уж и много он зарабатывал в своем агентстве, а в трейдинге целиком и полностью разочаровался.

Но какие деньги между любимыми людьми?

Свою новую тачку Матвей холил и лелеял, называл «Моя ласточка», и даже меня не пустил за руль, чтоб разок проехаться.

Значит, Матвей тоже в центре – его рекламное агентство находится неподалеку от моего фудтрака. Можно будет встретиться и поужинать где-нибудь вместе, отметить мой первый успех.

Выхватив сотовый, я хотела нажать кнопку вызова, но…

Убрала телефон обратно в сумочку.

Вдалеке светился огнями торговый центр.

Почти на весь экран горел этот гигантский знак – черный полумесяц на белом фоне без каких-либо надписей…

А, понятно, наверное, это реклама такая завлекательная. Открытие нового бутика или кафе...

Выкинув полумесяц из головы, я отправилась к своему фургончику.

И пришла в полное неистовство!

Он был закрыт, занавесочки изнутри задернуты.

Сейчас, летним вечером, когда народу на центральной улице нашего городка тьма тьмущая – самая торговля!

Как Света посмела закрыть сосисочную, даже меня не предупредив?

Перехватив бумажный пакет с баллончиками краски, я выхватила сотовый, намереваясь вызвонить нерадивую работницу и дать ей нагоняй, но…

Не стала.

Фудтрак был заперт, но внутри горел неясный свет.

Выдохнув, я резко открыла дверь фургона своим ключом и оказалась внутри...

5. ГЛАВА 5

– А-а-а-а-а, Мотя, еще, Мотя! Дава-а-а-а-ай!

Светка голой задницей восседала прямо на хромированной кухонной стойке, а мой собственный жених, мой Матвей, двигался у нее между высоко закинутых ног.

Его выражение лица было отвратительно.

Да и у этой сучки не лучше.

Прямо вот так, посреди продуктов, которыми потом она, очевидно, собиралась потом кормить людей!

Мерзость!

– Аня? – ошарашено уставился на меня жених, безуспешно пытаясь натянуть на свою объемную пятую точку джинсы.

Ни истерик.

Ни криков.

Я подалась назад, захлопнула дверцу фургона и повернула ключ.

– Аня, Анечка! – закричал уже бывший жених, забившись о дверь. – Аня, ты неправильно поняла! Светлана – просто девушка моего хорошего товарища. Произошло недоразумение! Открой, позволь все объяснить!

Но я уже не слышала.

Быстрым шагом шла по улице.

Задела плечом какого-то симпатичного парня… Он задержался, отстал от своей компании.

– Девушка… Девушка, с вами все в порядке?

– Со мной все в порядке. Извините.

– Девушка, подождите!

Но я уже неслась вперед.

На автомате связалась со своей помощницей, которая работала в фудтраке на набережной и попросила ее приехать и отпереть любовничков, проконтролировав, чтоб духу их не стало в моем фургоне.

Самой пока было слишком тяжело.

Измена.

Как в дурацкой мыльной опере – застукала жениха на месте преступления.

А ведь, оказывается, больно, когда тебя предает человек, которого ты считала близким, впустила в свой мир…

После папы я что-то раскисла, позволила себе слабость, доверилась…

Вообще-то я неплохо разбираюсь в людях – никогда бы не подумала, что Мотя способен на такое. Он казался таким степенным однолюбом, серьезно рассуждал о свадьбе и детях.

Но, как говорится, и на старуху бывает проруха.

Промоутер в костюме ростовой куклы, ведьмы с зеленой кожей в черном колпаке, сунул мне в руки рекламную листовку – я схватила, не глядя.