На прощанье Клименция Виндзеворская вручила мне картинку, на которой цветным рисом был изображен пейзаж – оказывается, его всей психушкой для меня делали!

Меня тут полюбили, даже слишком...

Некоторые даже плакали, но я не могла разделить их чувств.

Помахав обитателям психбольницы, которые собрались, чтобы душевно меня проводить, я наконец-то оказалась за оградой и вдохнула полной грудью.

– Свобода!

Вскоре я уже вышагивала по узким улочкам Твинбрука, которые ветвились по крутому холму вниз и вверх, словно нити на искусно вышитом гобелене. Выложенные серым кирпичом мостовые, выщербленные временем и дождями и поросшие от старости мхом, пролегали между прилепленными друг к другу узкими домами, резные ставни которых были распахнуты, а стены увиты плющом. Над крышами курились дымки труб, наполняя воздух запахом горелого дерева и печеного хлеба.

Но лес, окружающий город со всех сторон, и носящий название Хельмдолл, ненавязчиво напоминал о себе, манил и отталкивал одновременно. Ветер доносил его слабый шепот, словно лес желал поглотить город и навсегда погрузить в свою темную зеленую тишину.

Пожалуй, так по-настоящему оно и было – Хельмдолл кишел опасными сущностями, от которых город постоянно спасала доблестная инквизиция с моим бравым муженьком-полковником во главе.

Обычным горожанам ходить в лес строго воспрещалось.

Всегда найдутся те, кто нарушит запрет. Но обычно они платили за это высокую цену.

Однако сейчас, в этот тихий вечер, мрачное соседство с лесом не казалось таким опасным. Город жил своей жизнью: сновали туда-сюда жители, гудели клаксоны автомобилей, как будто сошедших с экранов ретро-фильмов, а рудокопы возвращались с медного рудника, который находился за холмом.

Я даже услышала обрывки их разговоров.

– А что там с той крайней пещерой, проверили ее, есть там медяшка?

– Идем потихоньку, да управляющий больно торопит – кабы не вышло обвала!

Двое усталых рудокопов завернули в какую-то забегаловку, а я пошла своим путем.

В крошечных магазинчиках и лавках с вывесками, выцветшими от солнца, можно было купить все: от скобяных изделий до непонятных и никому не нужных безделушек, покрытых пылью.

Уличная торговля едой тут была не принята – это я отметила с особенным интересом. По пути мне встретилась парочка малопривлекательных таверен, да единственный на весь Твинбрук роскошный ресторан, который посещали главные лица города. И Кайзер в том числе.

Этот ресторан с пафосным названием «Хрустальный Павильон» был расположен на главной площади Твинбрука. Здесь, под сенью старого вяза, горожане собирались на праздники и ярмарки

А в самом центре площади был расположен памятник отцу-основателю города, окруженный деревянными скамейками, на которых дремали кошки.

Черного котенка среди них не было...

Мое появление на улицах Твинбрука не осталось незамеченным. Видно было, что Максимилиана была местным предметом обсуждений номер один.

Мне кланялись, со мной вежливо здоровались, но эта вежливость явно скрывала насмешки. Некоторые кумушки даже поспешили прилипнуть к изгородям своих заборчиков, чтобы, неестественно скалясь, рассмотреть меня во всех подробностях.

Смотреть, по правде говоря, было на что...

14. ГЛАВА 14

Потому как Ульха не нашла ничего лучшего, чем снабдить меня синим комбинезоном на лямках с широкими штанинами и крупной отстрочкой, а так же клетчатой рубахой, рукава которой постоянно скатывались, несмотря на то, что я снова и снова закатывала их.

Дополняли модный лук рыжие потертые башмаки, так же любезно предоставленные Ульхой.