А всё почему? Потому что патент «Единовластный брак» пришлось регистрировать на министра внутренних дел. Прощай глумление над длорами: первый министр будет этим распоряжаться, подкупать себе сторонников.

И я теперь не единственный счастливчик: у министра как раз проходил срок траура, после чего он, если бы снова не женится, лишился бы положения и силы главы рода. Пришлось в обмен на свободу от обвинений в покушении экстренно женить его на иномирянке*. Прямо в патентном бюро. А потом ещё согласиться на то, что офицер из особого отдела будет охранять портал, а после представления того учёным мужам, по совместительству специалистам по магической безопасности, ещё и заберёт моё сокровище в этот самый отдел.

И какое после этого может быть удовольствие от выступления перед почтенными мужами, самый молодой из которых вдвое старше меня, если я потерял контроль над ситуацией и после всех их издёвок над «молодым да ранним» не могу ни над ними пошутить, ни похвастаться своим особым, эксклюзивным положением?

В общем, не зря говорят, что министр внутренних дел умеет портить удовольствие.

Мне вот испортил.

Хотя…

Перекошенные лица дорогих мужей (в смысле прямом – женатых, и переносном – учёных), утешали: никому активировать портал не удалось даже после подробных объяснений. Я раз сорок запустил его, прежде чем они поверили, что это возможно.

Теоретически.

Неохотно передав офицеру коробку с порталом, я углубился в расписывание дивных перспектив моей сообразительности, рассыпая соль на раны этим в большинстве своём несвободным длорам.

– …Вы только представьте, как возрастёт потенциал глав рода, когда они получат всю полноту власти над родовой магией…

Я расхаживал вдоль кафедры, делая вид, что в раже вдохновения не вижу их завистливых лиц, и продолжал накалять обстановку эффектными пассажами.

– …Вообразите эту жизнь, когда не надо упрашивать супругу изменить цвет обоев в вашем кабинете на тот, который нравится вам, а не ей…

Особенно мучился глава собрания, он же министр науки и новых технологий: у него был неудачный брак, и обои в кабинете розовые, хотя он этот цвет ненавидел. И ведь не повлияешь особо: магией на жену не подействуешь, физически тоже – никому не хочется удар магии от браслета получить, и со стороны никого не наймёшь – чревато.

А я всё говорил, говорил, наслаждаясь багровеющими лицами. Остановился с мечтательным видом:

– О, этот дивный вкус свободы. Если бы вы только знали, как это прекрасно: быть единовластным хозяином в собственном доме. Быть главой самому себе: не обременённому отношениями, свободному в выборе женщин… Вы только представьте: я первый в истории настоящий глава рода без жены.

Проникновенную речь наглым образом прервал стук в дверь.

Заглянувший секретарь уставился на меня круглыми от изумления глазами:

– Простите, что прервал… Тут явились полицейские. Говорят, ваша жена задержана за бродяжничество.

_________________

* взаимоотношения министра и его жены рассказываются как самостоятельная история в романе «Иномирянка для министра».

7. Глава 7

В животе снова заурчало, но к лежавшим на столе пирожным не притронулась: а ну как отравят или усыпят. Девочка тоже на сладости лишь косилась с подозрением, хотя, выслушав полицейских, сама повела меня к их кэбу.

В участке нас проводили в кабинет к лысеющему грозному дядьке в синем мундире (ну прямо генерал, только без эполет, а с нашивками на рукавах). Тот изумлённо меня оглядел. Слушая отчёт сопровождающих, он краснел, белел, снова краснел. Универсальным жестом обалдения от чужой глупости прикрыл лицо рукой. А потом расплылся в заискивающей улыбке, разлился курлыканьем.