Договорить Джул не успела.

— Ну вот, опять ты! — прервала ее Элизабет. — Можно подумать, мы говорим о древней развалине!

— Но он и правда стар, — удивленно посмотрела на нее Джулия.

— И ничего подобного! Наш папа старше графа на два года, но ты ведь не думаешь, что он старик? Маменька, ну, скажите ей!

— Девочки, не ссорьтесь, — мягко пожурила дочерей леди Фицуильям. — Джулия, хватит дразнить Лиззи. Лучше подумай о том, что и тебе пора бы уже найти жениха.

Джул опустила глаза, пытаясь удержать смешок. Ее мать и сестра были так похожи! Любой их разговор рано или поздно заканчивался выводом, что Джулии просто необходимо подцепить какого-нибудь джентльмена, и непременно богатого. Она еле слышно фыркнула. Интересно, зачем ей это нужно? Разве счастье заключается в богатстве? А как же добрый нрав, родство душ, любовь, наконец? Не понимала она этих постоянных поисков выгодной партии, непрестанных разговоров о помолвках и о всевозможных ухищрениях, способных, по мнению маменьки, привлечь внимание молодых людей. И даже не очень молодых. А порой, и откровенно старых, вот, как в случае с лордом Норреем. Стоило графу Уэнсфилду пару раз заехать к отцу по делам, как маменька с Лиззи тут же вообразили, что лорд влюбился в Элизабет. Ну не смешно ли? Бедный лорд Норрей! Не успел приехать в Уилтшир, как все окрестные девицы, возрастом от пятнадцати до пятидесяти, принялись мечтать о титуле графини Уэнсфилд и о предложении руки и сердца от одного из самых закоренелых холостяков Англии. Джулия втайне потешалась над всеобщим помешательством, но не рисковала выказывать свое отношение к этому слишком явно. Ей хватало и беззлобного подтрунивания над сестрой. Та была так уверена в своих чарах, что уже видела себя хозяйкой Вестерфилд-парка и прочих имений графа.

— Леди Фицуильям, лорд Фицуильям!

Высокий, внушительный дворецкий торжественно поклонился. Хозяин поместья не дождался опаздывающих гостей, оставив встречать их своего слугу.

Семейство прошествовало мимо него в парадную залу, стараясь не показывать своего любопытства, но оно так и прорывалось — в быстрых взглядах, в удивленных вздохах, в восхищенных восклицаниях.

— Джул, взгляни, какая позолота! — восторженно шептала Лиз, оглядываясь вокруг. — А паркет! Ты видишь, Джул?!

— Тихо, Лиззи, — призвала ее к порядку леди Фицуильям. — Умерь свой пыл, иначе все подумают, что ты никогда не видела подобной обстановки.

«А она и не видела!» — иронично подумала Джулия, но вслух ничего не сказала.

Под сводами огромной комнаты звучала музыка, раздавался негромкий гул голосов и слышался мелодичный женский смех.

— Ах, Джул, погляди, вон граф Уэнсфилд! — довольно прощебетала Элизабет. — Ты видишь, он смотрит прямо на меня!

Джулия взглянула на столпившихся у дальнего конца залы гостей и выделила среди них высокую, худую фигуру графа. Тот действительно смотрел в сторону вновь прибывших, только ей показалось, что его взгляд направлен не на Лиззи, а на нее. Чушь какая! Она-то чем могла заинтересовать сиятельного лорда?

Между тем, хозяин дворца, негромко сказав что-то окружающим его гостям, направился прямиком к Фицуильямам.

— Леди Агата, сэр Джордж, — не дожидаясь приветствий, слегка кивнул он старшему поколению семьи. — Мисс Фицуильям, — губы лорда коснулись затянутой в перчатку руки Джулии. — Мисс Элизабет Фицуильям, — обернулся граф к Лиззи, — вы, как всегда, очаровательны!

Элизабет вспыхнула от комплимента, с надеждой взглянув на лорда Норрея.

— Вы окажете мне честь?

Граф протянул руку.

— Разумеется, — ответила Лиз, вкладывая свои пальчики в его ладонь и многозначительно глядя на сестру — дескать, я же тебе говорила?