И весь вечер я ловила на себе задумчивые взгляды мужа, а после ужина он взял меня за руку и больше не отпускал. Вместе мы отправились в музыкальную комнату, где лорд Саммерс, вполне неплохо игравший на фортепьяно, решил нас развлечь. Сели рядом, и Тайлор как ни в чем не бывало притянул меня к себе.

Я стерпела и это – не хотела портить вечер в маленьком салоне, где, казалось, все давние друзья, где голова Элоизы лежит на плече у ее мужа, звучит музыка, а под потолком качаются магические светлячки, принимая формы то шаров, то бабочек, вызывая у Элоизы восторженные вздохи, а у меня лишь легкую улыбку.

Мне не было сложно сотворить подобное, но я не могла показывать свои навыки. Впрочем, если для своей защиты мне придется использовать магию, я была готова и к такому повороту.

 …Поэтому, загодя отпустив Линн, явилась в спальню Тайлора в полном защитном облачении, резистентном ко многим видам магических заклинаний. Я привезла его с собой из «Высоких Сосен» – нашла в маминой лаборатории, и броня до сих пор носила следы того рокового взрыва.

Вошла в смежную комнату без стука, уставившись на собственного мужа, лежавшего на кровати с книгой в руках. Он уже успел скинуть камзол, оставшись лишь в темных брюках, обтягивающих его крепкие бедра, и белоснежной рубашке с расстегнутыми пуговицами и ослабленными манжетами

Тайлор тоже услышал, как я вошла. Повернулся ко мне, и его брови полезли вверх от удивления.

- Надо признаться, довольно неожиданно, – прокомментировал он. – Одри, как твое вчерашнее появление с кинжалом, так и сегодняшнее привычно произвело на меня крайне яркое впечатление. Но скажи мне, зачем ты это на себя надела?!

«Это» было тем самым полным защитным облачением, устойчивым к множеству магических заклинаний, которое, к сожалению, не уберегло мою маму от гибели. Шлем с прорезями для глаз и рта; черная, отливающая металлическим блеском броня, наплечники и защита на ноги.

Я рассчитывала, что она поможет мне продержаться первое время против Верховного Мага, если вдруг дела пойдут совсем плохо.

- Знаю, что терпения у мужчин в деле брачной ночи довольно мало, – заявила ему, потому что Элоиза лишь подтвердила услышанное ранее. – Но, несмотря на то, что мы с вами… Даже несмотря на то, что нас обвенчали и мы дали брачные обеты, я не позволю делать с собой то, что мне противно. Хватило и того, что я вышла за вас замуж!

- Одри! – картинно возмутился он.

- Поэтому вы вполне можете завести себе хоть сотню любовниц. Да, милорд, считайте, вы только что получили мое разрешение. Только заводите их, пожалуйста, где-нибудь подальше от меня!

- Вообще-то я собираюсь хранить тебе верность, – усмехнулся Тайлор, – хотя ты старательно подталкиваешь меня на путь греха. Что бы сказала на это твоя матушка-настоятельница? – спросил он шутливо.

И я вздохнула украдкой.

На это бы она… Нет, ни о чем подобном мы с Иридией не разговаривали, но, зная святомонахиню, подозреваю, она бы сказала, что мне надо хорошенько помолиться. Затем лечь, закрыть глаза и позволить мужу сделать свое дело. После чего снова хорошенько помолиться.

Примерно то же самое советовала и тетушка, только вот мне это нисколько не подходило!

- Неважно, – сообщила ему мрачно. – Я просто хочу довести до вашего сведения, что в те, надеюсь, крайне редкие дни, когда вы будете гостить в Бростон-Холле, – ведь у вас много дел в столице? – спать мы с вами будем раздельно. Но если вы настаиваете... – Надеюсь, у него хватит ума не настаивать! – то в вашей комнате есть отличная софа. Она и станет прибежищем...