— Я должна быть в списке приглашенных… — запинаюсь, — или сопровождающих, — самой противно произносить это. — Татьяна Герасимова.

Охранники переглядываются, и тот, который сообщил мне про мужской клуб, лезет в карман брюк. Вытаскивает телефон. Водит по экрану пальцем, что-то ищет и, похоже, находит. Смотрит на своего коллегу. Кивает ему. Последний с нечитаемым выражением лица открывает мне дверь.

— Проходите, — грохочет он, отходя в сторону.

По позвоночнику снова ползут мурашки, и явно не от холода. Придется снова окунуться в атмосферу ада, которую всячески избегала. Но ничего. Я должна быть сильной.

Крепче сжимаю ремешок сумочки и захожу внутрь. Торможу на входе. Музыка гремит В нос врезается запах сигарет. Морщусь, подавляя тошноту. Темнота развеивается лишь подсветкой у стен и разноцветными софитами. Кожаные диваны стоят на приличном расстоянии друг от друга вокруг круглой сцены, где на пилоне танцует девушка с оголенной грудью, и битком забиты мужчинами. За ними находится мраморная стойка и пока пустые кресла. Морщусь, когда вижу официанток на каблуках и в нижнем белье с подносами. Чуть дальше замечаю барную стойку, но она наполовину скрывается за стеной.

Прямо у входа стоит блондинка-хостес с красными губами, которая подобрана в тон нижнему белью и резинке чулок. Больше на ней ничего нет. Если не считать туфель на шпильках, конечно же. С ее лица, на котором чересчур много макияжа, тут же спадает улыбка, когда она видит меня.

— Как тебя пропустили? — я даже сквозь оглушающую музыку слышу ее шипение.

— Татьяна Герасимова, проверьте, — указываю подбородком на планшет в ее руках.

Глаза девушки сужаются до узких щелочек, после чего экран на планшете загорается.

Ей требуется всего несколько манипуляций, чтобы найти нужную информацию, после чего она снова окидывает меня взглядом, на этот раз заинтересованным.

— Иди за мной, — хостес грациозно разворачивается и шагает вглубь адской пасти, а мне ничего не остается, как следовать за ней.

Стараюсь смотреть себе под ноги, чтобы случайно не встретиться с похотливыми взглядами или обнаженными частями тела девушек. Поэтому вижу только стройные щиколотки на подсвеченной красным мини-сцене у стены. Хорошо, что нам не нужно далеко идти. Хостес останавливается и открывает передо мной темную, гладкую дверь. Прохожу внутрь. Только после того, как за мной закрывается дверь, и музыка приглушается поднимаю взгляд. В отделанный в коричневых тонах комнате сразу же натыкаюсь на Антона. Он одет во все черное и сливается с огромном диваном. А на его коленях извивается полуголая девица.

Вот только я ничего не чувствую. Наши глаза встречаются, а мое сердце даже удар не пропускает. Зато девушка оглядывается и замирает. Ее глаза расширяются то ли от удивления, то ли от страха. Я ободряюще ей улыбаюсь, прохожу в глубь и сажусь на пуфик возле стола, заставленного алкоголем и закусками. Только после этого замечаю окно с развешанными зелеными шторами, через которое отчетливо видно шоу на сцене.

— Хорошо ты устроился, — снимаю сумочку с плеча и кладу на стол. Тянусь к фруктовой тарелке, отрываю виноградинку от ветки и забрасываю ее в рот. При этом спина напряжена.

— Не думал, что ты придешь, — у Антона заплетается язык.

Я-я-ясно! Когда он в таком состоянии, конструктивного диалога точно не выйдет. Хорошо бы избавиться от Антона раньше, чем он решит, что ему все дозволено. Сталкивались, знаем.

Девушка пытается слезть с его колен, но Антон хватает ее за бедра.

— Танцуй, — мямлит он. — Ты еще свое время не отработала.