Но думать об этом сейчас нет никакого смысла. Я закрываю кабинет Андрея, выключаю свой компьютер и привожу в порядок приемную. 

— Неужели уехал, я думала, не дождусь, — Наташа снова появляется в дверях. Она совершенно не любит ждать, даже ее рыжие кудри, кажется, подпрыгивает от нетерпения, и шаг ее куда быстрее моего. Пока мы доходим до охраны, куда я сдаю ключи от кабинета, она успевает обогнать меня метров на десять, — мог бы в такой день и пораньше тебя отпустить. 

— Это у меня праздник, а не у Володина, — резонно замечаю я.

Мы выходим на улицу, останавливаясь на ступеньках здания Администрации. Справа — белоснежный Кремль, слева — старая часть города с невысокими домами и доброй дюжиной питейных заведений. До кафе, где я забронировала столик, идти совсем недалеко, и после дня, проведенного под кондиционером в закрытом кабинете, густой летний вечер пьянит теплом и свежестью. 

— Конечно, Володин твой без тебя не может, — цокает Наташа, а я хмыкаю. Подруга и сама не знает, насколько близка к правде, но эта часть жизни ещё одна запретная тема для разговоров, пусть даже и с друзьями. 

— А твой даже ручку без тебя на столе не отыщет, — перевожу тему на нейтральную. Начальника своего Наташа обожает, тот хоть и занимает высокий пост, но совершенно рассеян в мелочах. И если бы не помощница, вряд ли бы он вообще когда-нибудь пришел хоть на одно собрание вовремя. Наташе это нравится. Так она чувствует себя нужной, да и оплачивается ее забота щедро — каждая из нас в конце месяца получает по дополнительному конверту за старания, и сумма там гораздо до больше наших официальных зарплат. 

За столиком на светлой веранде кафе меня уже ждут мои подруги — Лера и Саша, с которыми я общаюсь ещё с институтских времён. Они машут руками, привлекая внимание. К одному из стульев привязана охапка розовых фольгированных шаров. 

— Динка, с днюхой! — кричит, ничуть не стесняясь, Сашка, и я улыбаюсь. К черту все мысли, сегодня мой вечер. В конце концов, тридцать лет исполняется не каждый день. 

Мы с Наташей устраиваемся на мягких креслах, и ещё минут пятнадцать уходит на легкую болтовню и заказ еды. Когда официант устраивает на стол бокалы и бутылку грузинского вина, я понимаю, что мне становится совсем хорошо. Теплый ветер едва треплет подол платья, играет приятная музыка, и я чувствую себя до неприличия счастливой. 

— Дина, я хочу выпить за тебя, — Сашка, смуглая блондинка, точно только что приехавшая с курорта, всегда улыбается. В ее руке бокал, и она встаёт, чтобы сказать тост, — вы сидите все, а я сейчас как скажу!  Высоко-высоко в горах, — начинает она с акцентом и тут же скатывается на смех, — ладно, пусть грузинского во мне только два бокала "Хванчкары", тост все же будет. Я от души желаю тебе счастья, моя дорогая. Пусть, наконец, в твоей судьбе появится настоящий мужчина, который будет носить тебя на руках, любить, ценить и одаривать золотом-бриллиантами, ну и чем там ещё положено?

Я смеюсь, отмахиваясь от пожеланий скорее выйти замуж, а девчонки все продолжают выкрикивать:

— Красивого!

— Богатого!

— Пусть будет депутатом! Отправляем запрос в космос! 

— За твое здоровье, Дина, пей до дна! 

И я пью, залпом осушая бокал, не сразу замечая, что рядом со мной останавливается парень в джинсовой куртке, а в его руках огромный букет бордовых роз, настолько большой, что это даже кажется неприличным.

— Дина Вадимовна?  — я киваю, — это Вам. 

Смотрю удивлённо, не веря, что это цветочное безобразием предназначено мне, а ладони предательски потеют, — распишитесь, пожалуйста.