Гаррет не дослушал. Развернулся, направившись в спальню, задержался там всего на несколько минут, после чего вышел с накинутым на плечи тяжелым плащом и подпоясанный именным оружием, и, не глядя более на супругу, шагнул к двери.

- Мы не договорили! – Лиссандра было бросилась за Гарретом, но он не стал дожидаться, когда она догонит его. Не стал слушать череду упреков, брошенных в спину. Закрывшаяся дверь отрезала голос супруги, оставив от него лишь тонкий отголосок к которому Джон не стал прислушиваться. В коридоре царил полумрак, разбавленный пламенем магического света. Небрежным жестом воин положил ладонь на рукоять меча, ощутив холод стали. Отчего-то это его успокаивало. Несмотря на кажущееся равнодушие, он был уязвлен и зол. Только привык держать эмоции под контролем. Всегда. Независимо от обстоятельств. Но на этот раз было тяжело удерживать в себе злость и отчаяние. Кивнув лакею, вышедшему навстречу, капитан направился к узкой каменной лестнице, что вела вниз. Еще несколько раз на пути сталкивался с прислугой, пока спускался вниз. Ему кланялись, и он отвечал кивком, почти не замечая тех, кто приветствовал его. Дворец покинул с чувством некоторой легкости на сердце, ощутив, что едва вышел за порог, словно груз с сердца упал. И все же, ему стоило немного отвлечься. Уже на конюшне велел седлать жеребца, точно зная, куда отправится. Его люди этим вечером должны были собраться в квартале Семи Глаз у старой Нэн. И Джон решил, что сейчас самое время рассказать им последние новости. Он даст шанс всем, кто захочет, остаться в столице. Даже был уверен, что Его Величество примет желающих под свое венценосное крыло. Те же, кто решит остаться с ним до конца, должны знать на что согласятся.

- Ваш жеребец, сэр! – проворный конюший подвел статного красавца с белым пятном на лбу. Джон поблагодарил слугу и одним слаженным движением взлетел в седло. Развернул Меченого и ударил пятками по гладким бокам коня, пуская рысью в сторону ворот.

 Город встретил его засыпающими огнями. Ночь постепенно вступала в свои права, и спальные районы погрузились во тьму. Вдоль дороги горели фонари, но свет в окнах гас, словно кто-то огромный и незримый задувал их, как свечи.

  Дома в Королевском квартале были богатыми. С дворами, в несколько этажей. Массивные, украшенные лепниной и замысловатыми башнями, делавшими их похожими на крошечные замки. Здесь жила знать. Улица и дорога были чистыми, вдоль них росли одинокие деревья и белели тротуары. Несколько раз Гаррет пересекся с такими же, как и он, одинокими всадниками. А затем дорога начала меняться. Дома опустились ниже к земле, исчезли фонари и дворики, под ногами Меченого зашлепали лужи, зачавкала грязь. Еще несколько минут в пути, и вид изменился до неузнаваемости. Вдоль дороги выросли приземистые дома, где-то зажурчала река, а еще через минуту-другую, слуха капитана донесся приглушенный смех и отголоски музыки.

 Квартал Семи Глаз встретил Джона весельем и разнообразными ароматами, не все из которых оказались приятны. Здесь было людно. На улицах бродили парочки и компании. Вид они имели совсем не зажиточный. Но встречались и разодетые в шелка аристократы. Джон направил жеребца на звуки музыки и, завернув за угол улицы, увидел вывеску, за которой начинался мост, переброшенный через медленную реку. Там, на другом берегу, находилось заведение Нэн, и именно оно было целью пути Гаррета.

 Миновав мост, капитан остановил жеребца у ступеней. Едва успел спешиться, как к нему метнулась маленькая юркая тень. Мальчишка в опрятной, но ветхой одежде, протянул руку к поводьям жеребца, явно надеясь заработать мелкую монету.