«Няня?» – если соединить слоги, то получается это слово.

– Тише-тише, – говорит Фатима, поглаживая её по волосам.

– Не удалось тебе подольше поспать… – произнёс Саид… хм… расстроено..? Или показалось?

«Неужели, считает, что его дочь в тягость мне, доставляет проблемы?» – нет, нет и ещё раз нет! И мельком в мыслях не пролетало подобного, наоборот – рада помочь, быть полезной. Он, конечно, неоднократно сказал, чуть ли не в приказном тоне: «ты должна заменить ей мать», акцентируя внимание на «должна», хотя это не означает, будто теперь через силу буду выполнять свои обязанности, без особого на то желания или, того хуже, изображать видимость, лишь бы вопросов не возникало.  

Дети не виноваты в разногласиях родителей!

– Почему сразу не разбудил? – возмутилась я. 

На это замечание муж промолчал, пожав плечами, и всё же ответил потом:

– Хотел, чтобы ты выспалась.

Забота о моём самочувствии приятна – не скрою, только не в данной ситуации.

Разве можно было доводить ребёнка до слёз? А если бы сыновья проснулись? Что бы я тогда делала, как разрывалась бы между малышами, не зная, к кому в первую очередь подойти, кого кормить, всем пришлось бы ждать: и пока один ест, другие будут просить того же… об этом никто не подумал… 

Я встала на ноги. Приблизилась к Фатиме.

– Дайте Саиду...

– Ня! – девочка сама тянет свои ручки, даже трясётся от нетерпения. – Ня!

– Не плачь, красавица, – забрав её, обняла и поцеловала в щёчку. Малышка ухватила меня за шею, мгновенно затихла. Прижимается доверчиво – и это не может не подкупать, откликаясь в моём сердце нежностью.

– По утрам она всегда грудным молоком питается, – пояснила целительница, – а в течение дня обычно пару раз требует, ну и на ночь…

– Поняла, – учту это. И надеюсь, справлюсь.

Положив одну подушку на другую для удобства, вместе с Саидой легла на кровать, развязала тесёмки ночной сорочки. Девочка, не дожидаясь, пока предложу грудь, подалась вперёд и жадно присосалась. Я прижала её к себе теснее. 

«Подгузник полнёхонький…» – как закончу кормить, нужно искупать и переодеть.

– Ой… – я скорчилась. Молока прибыло так много, вплоть до болезненных ощущений, кожа словно рвётся изнутри от большого объёма – моему организму ещё предстоит подстроиться под потребности детей, чтоб избытка не было, и хватало всем.

– Сцеживайте излишки, иначе застой будет и может воспаление начаться, – посоветовала Фатима, словно мои мысли прочла (впрочем, ничему не удивляюсь). Смотрит на нас с малышкой, улыбаясь: – Хвала Аллаху, теперь у ребёнка появилась настоящая мать, которая не предаст и не бросит.

Странная фраза… 

Мы с Саидом переглянулись.

– Господин, вот об этом я и собиралась рассказать вам, – она обернулась в его сторону.

– Что именно? – он поднялся с тахты. Подошёл к нам. Нахмурился.

А я вообще не понимаю, о чём речь.

– Алия почти не занималась второй дочерью.  

– В смысле… – спросили мы с ним одновременно.

– Всё это время девочку кормила жена нашего повара, она родила в том же месяце… Ну и госпожа быстро нашла замену себе, спихнула ребёнка на своих помощниц… И если к Самире отношение, в целом, не изменилось – мало-мальски да заботилась, то Саиду невзлюбила, ведь та не мальчиком родилась, а должна была, по её мнению, поэтому младшую дочь тоже винит в неудавшейся жизни, и, как она говорила: случись всё иначе, вы бы никогда не отвернулись от неё…

«Вопросов не осталось… Сейчас ясно, почему малышка назвала меня няней и охотно тянется сама – цепляется за тех, кто окружит вниманием и любовью, а детям больше ничего не надо» – честно, я не допускала мыслей, что дела обстоят настолько печально и плачевно. В голове не укладывается: родной ребёнок совсем не нужен матери! Даже думать об этом страшно и больно…