Горожане поохали, посочувствовали, как водится, поругали полковника. Последний намек отца вызвал интерес. Местный богатый арендатор попытался выяснить, не удастся ли через меня надавить на нового наместника. Отец испугался, залепетал невнятное, быстро расплатился и ушел, а назавтра уехал в столицу.

— Понятно, — заключила я кисло.

Рита замолчала. Казалось, она хочет сказать что-то еще, но не решается. Она шумно вздыхала, облизывала губы, поглядывала искоса из-под опущенных ресниц.

Меня одолевали разные мысли. Нет, я больше не жалела о своем поступке. За эти дни я немного привыкла и к замку, и к полковнику, да и жизнь моя, хоть стала и другой, но в то же время более интересной. Пока еще нечетко, но уже виделась некая цель, задача, которую предстояло решить, и она наполняла меня азартом.

Я невольно вела Риту тем же путем, что мы прошли вчера с полковником, и думала о том, что он рассказывал о себе, о своем детстве.

Остановились у старого дуба:

— Рита, ты видишь дупло там, наверху?

— Ну, — подтвердила она.

— Можешь забраться? Внутри лежит кое-что. Достанешь?

— А что там? — загорелась Рита.

— Старые мальчишеские игрушки.

— Откуда ты знаешь?

— Да, так, рассказали, — туманно ответила я. — Любопытно, там ли они, после многих лет. Давай проверим!

— Запросто!

Путешествие по веткам к дуплу и обратно заняло у нее меньше минуты. Она двигалась, цеплялась, карабкалась ловко, как белка Габи.

Спрыгнув на землю, Рита протянула что-то в руке. На грязной ладони лежал оловянный солдатик. Краска на офицерском мундире солдатика потускнела от времени и облупилась, но в остальном он выглядел молодцом.

Я взяла солдатика и невольно улыбнулась. Наверное, когда Август играл с ним, он представлял себя в этом зеленом мундире и с саблей наперевес. Что ж, эта его детская мечта сбылась. Правда, какой ценой…

— Можно, я заберу его себе? — спросила Рита, жадно поглядывая на игрушку. — Хорошая штука-то! Подарю младшему брату.

Я покачала головой.

— У него есть владелец, отдам ему. Вот, возьми лучше…

Я сняла с руки простенький браслет с серебряными подвесками, которые сделала сама.

— Их можно отнести в ломбард к Лео Цингеру и выручить несколько монет. Купишь брату и себе что захочешь.

Рита быстро схватила подарок, спрятала в карман, а потом решилась.

— Майя, — сказала она, — сегодня у наместника разные люди… просители из округа… я сначала сама хотела к нему пойти, но… передумала.

Она отвела глаза и неловко переступила с ноги на ногу.

— Слушай, поговори с Морунгеном? Насчет брата. Пусть он с Виго помягче обойдется. Ну, подумаешь, подстрелил пару куропаток! Пусть он его отпустит, а? Плохо нам без него. Отец совсем озверел. Попроси, ладно? Раз ты полковнику чинишь сердце, он тебе не откажет.

— Рита, я не знаю… — Вздохнула я. — Ладно. Попробую.

— Обещай, что поговоришь! Скажи: клянусь печенкой, почками и всеми потрохами, что поговорю.

— Обещаю. Идем обратно. — Просьба Риты вызвала смутное беспокойство. Чтобы ее выполнить, придется набраться решимости.

— Нет, я домой, — отказалась Рита. — Пойду через лес и рудник, напрямую. Через час буду в Ольденбурге.

— Нет! — встревожилась я. — Нельзя. Опасно! Вчера в нас стреляли в лесу, слышала?

— Ну, его же поймали, того бродягу!

— Нет. Не пущу. Попрошу слуг отвезти тебя.

— Не надо. Давай так. В замок приехал бургомистр, уеду на задке его кареты, — нехотя согласилась Рита. — Бургомистров кучер меня не прогонит, я вчера его в кости обыграла в трактире. Захочет отыграться — довезет, куда денется!

Я проводила Риту к экипажу и понаблюдала, как она договаривается с кучером. Тот выслушал ее и неохотно указал на запятки. Рита осталась ждать, когда аудиенция бургомистра закончится, и она сможет незамеченной отправиться с ним домой, а я пошла к себе.